Не бойся, тебе понравится
Шрифт:
Переодеваясь, бросаю косой взгляд на Мию и тут же ловлю ответный её. И, судя по плещущей ярости в черноте зрачков, ей уже передали, что я о чём-то беседовала на поле с её Эмилем.
Просто чудесно.
Часть 10
***Вся следующая неделя проходит относительно спокойно. Я просыпаюсь утром, завтракаю в компании матери (отношения с которой после записки худо-бедно наладились) и мухомора, потом еду на дребезжащем автобусе в универ. И там тоже всё проходит на удивление ровно. Про мой позор в столовой
И я не понимаю, чем я ей не угодила. Даже Эмиль не проявляет по отношению ко мне настолько открытой неприязни. Прямо говоря - он вообще ко мне ничего не проявляет. Если мы сталкиваемся где-то в холле, он просто делает вид, что меня нет. Смотрит поверх моей головы (с его ростом это не так сложно), или утыкается взглядом в телефон, или просто смотрит словно сквозь.
Но, как бы это сказать - я чувствую, что он действительно толькоделаетвид...
Это невозможно объяснить словами. Я просто знаю, что он игнорирует меня намеренно, а не потому, что ему правда всё равно. Он специально не смотрит в мою сторону, зная, что я этовижу. Это его безразличие. Он словно его... выпячивает.
Он на меня не смотрит, но он менявидит. А порой даже кажется, что он ищет меня глазами, чтобы при ответном взгляде тут же отвести их в сторону.
Чёрт знает что.
С одной стороны, мне действительно наплевать на него и его антипатию, я знаю правду, и то, что он не захотел меня даже выслушать, исключительно его проблемы. А с другой... я ощущаю себя не в своей тарелке. Это правда. И каждый раз, когда он проходит мимо и проводит между нами невидимую грань неприязни, я надеюсь, что именно сегодня он перестанет видеть во мне врага и захочет завершить тот нелепо начатый мной диалог. Но этого не происходит. И почему-то это расстраивает.
– Пойдём сегодня в "Новый Рио"?
– Аделина бросает сумку на скамью и легко опускается рядом со мной.
– Что за "Новый Рио"?
– Ночной клуб на побережье. Очень крутой. Половина нашей группы там будет.
– Я даже предполагаю, что не самая лучшая её половина, - бросаю быстрый взгляд на Мию. Сегодня на ней потёртые везде где только можно узкие синие джинсы и широкий свитшот. В чём эту девицу сложно упрекнуть, так это в отсутствии вкуса. Да её вообще в чём либо упрекнуть сложно, за исключением дрянного характера.
– Я думаю, там будет круто. Давно хотела туда попасть, да как-то особенно было не с кем. А теперь у меня есть ты, - Ада улыбается так широко и искренне, что мне становится неудобно, потому что я намерена ей отказать.
Да, я не люблю шумные сборища, особенно когда там собираются незнакомые мне люди. В Питере мы с друзьями тусовались с небольших кафешках, ходили в кино, таскались по моллам, но с ночными клубами дружба не сложилась. И не просто так. Однажды я всё-таки попробовала переступить через себя и пошла в один популярный клуб, но всё... закончилось плачевно.
– Слышала, там сегодня тематика "Блек ин Ред". Мужчины в черном, женщины в красном...
– "играет" бровями, - у меня как раз есть шикарный топ, который я не знала, где выгулять.
– Извини, но я, наверное, пас...
– Чего-о?
– тёмные брови моментально сходятся на переносице, образуя тревожный треугольник.
– Но почему? Поехали, будет весело! Завтра всё равно выходной! Оторвёмся.
– Я не очень люблю клубы...
– признаюсь и замечаю краем глаза, как в дверях аудитории появляется Эмиль. Замечаю... и ловлю себя на мысли, как повлияло на меня его появление. Спина по инерции стала ровнее, взгляд забегал, а пальцы, сжимающие карандаш, напряглись.
Мне абсолютно не нравится такая реакция, но уговорить язык тела вопить не так очевидно я не могу.
Что ему здесь нужно? Хотя понятно - что, пришёл навестить свою сногсшибательную подружку.
– В "Рио" тебе понравится, уверяю! Там правда очень-очень круто!
– уговаривает Ада, а периферийное зрение улавливает, как Эмиль, мельком осмотрев аудиторию, и на долю секунды остановив на мне взгляд, уверенно шагает к своей пиранье.
– Там дороговато, но оно стоит того, уверяю, - продолжает канючить Аделина.
– Откуда знаешь, стоит оно того или нет, ты же там не была, - (расцепи ты уже пальцы и отпусти этот несчастный карандаш!)
– Не была...
– и с воодушевлением: - Но я слышала! Пойдём, ты же даже города толком не видела. Дом - универ. Универ - дом.
– Города?
– нервно усмехаюсь.
– Я бы сказала - городка. Сколько тут населения от силы? Тысяч сто?
– Обижаешь! Это тебе не село какое-то. Например, ты знаешь о том, что наш университет был очень популярен в начале пятидесятых? Да-да, учиться здесь было престижно, а такие дисциплины как...
Ада кидается в пространные рассказы об истории города, который мне ну вот совершенно не интересен. И я бы не слушала её в любом случае, а уж тем более сейчас.
Всё моё нутро, мои рецепторы, да даже моя кожа - абсолютно всё ощущает присутствиеего. И опять-таки, это невозможно передать словами, как-то описать, разложить по полочкам. Наверное, моя реакция - это что-то глубинное, заложенное в нас самой природой, отголоски древности, когда жертва за много миль чувствовала запах охотника, а охотник чувствовал жертву.
Я не смотрю на него - верчу в пальцах карандаш, нервно постукивая мыском правой ноги о рассохшийся деревянный пол. Я не смотрю, новижу, как он наклоняется к Мие и целует её в губы. Вижу, как её тонкие пальцы цепляются за его шею; вижу, как блестит в свете электрической лампы шёлковый водопад её волос. Слышу его тихий бас и её сдавленный смех.
Смех не для всех. Этот смех предназначен только для одного. Какой-то вопиюще интимный, будто Он прошептал ей что-то очень фривольно-личное, а Она не смогла сдержать эмоций.