Не бойся темноты
Шрифт:
Кубок наполнен, свеча погашена. Лили закрывает уже переставшие светиться глаза и впадает в легкий транс, готовясь к переходу. Ее бледное замерзшее тело раскачивается из стороны в сторону. Волосы обдает горячим порывом ветра.
Жарко. Как же жарко в аду.
— Лилиан! Детка! Вот уж не ожидал, — слышит ведьма чей-то шепот у себя в голове, — Дано тебя не было видно. Соскучилась?
Медленно ведьма подняла веки. Далось это с большим трудом. Все реакции заторможены, картинки размыты,
— Нет, Сэм, — коротко ответила она, прекрасно зная, что чем больше говоришь, тем быстрее тают силы.
— А чего тогда явилась? — голос в голове был наглым и ехидным.
— Дело есть.
— Ах, дело, — насмехается Сэм, — Давай. Что принесла?
Лили с трудом осознает себя висящей в абсолютно черном пространстве. Мысленно пытается восстановить картину убийства кошки и протягивает руку. В ней оказывается кубок с кровью.
— Жадина, — заметил голос, — Могла бы на человеческую расщедриться.
Рука Лили дрожит от перенапряжения. Но она старается не подавать виду.
— Чего хочешь? — внезапно спрашивает Сэм.
— Принадлежность сущности, — хрипит Лили в ответ.
— Чья?
— При жизни Лара Карлайл.
Голос замолкает. Лили чувствует, что силы на исходе, но продолжает ждать ответа, терпеливо стиснув зубы.
— Сущность больше не принадлежит нам, — наконец, произносит Сэм.
Лили начинает существенно потряхивать. Кубок ожидаемо исчезает.
— Спасибо, страж, — выдыхает ведьма.
— Только за твои красивые сиськи, — ржет Сэм, — Будешь должна еще кошку.
Тут все окутывается красным туманом, и ведьма падает без чувств на перекрестке кладбищенских дорог.
В обмороке Лили пробыла не больше тридцати секунд. Повернувшись набок, она трущимися руками раскрыла инвентарную сумку и выудила небольшое зеркальце. Аккуратно распечатала накопитель и чуть не расплакалась от пронзительной боли, что поселилась в области солнечного сплетения. Сегодня она слишком растратилась. Теперь пару дней нельзя будет колдовать.
Олька была не просто рассержена. Она пребывала в состоянии очень близком к бешенству. Девушка нервно ходила по гостиной Гринов, отсчитывая шаги и каждую минуту поглядывая на часы. Напротив сидел Серебряков, опустив свою темноволосую голову. Рыжеволосая сокурсница время от времени бросала на него красноречиво испепеляющие взгляды.
— Вот где она может быть? — в очередной раз, заламывая руки, нападала на Ромку верная подруга Остроуховой, — Я тебе все гляделки повукалупаваю, если с ней что-нибудь случиться.
Молодой человек молчал. А Ольку это бесило еще больше.
— Почему ты ее домой не отвез?!
Серебряков приподнял голову, бросил в сторону
— Дебил великовозрастный, — язвительно выплюнула она, — Что б еще раз тебе доверилась. Нужно было самой отпрашиваться.
Роман был терпелив, но не настолько что б терпеть оскорбления в свой адрес.
— Оль, если ты сейчас не заткнешься — я за себя не отвечаю. И без того тошно…
— Конечно же, ему теперь тошно! — всплеснула руками девушка, — Потерять больную, едва державшуюся на ногах девушку в медпункте? Это ж, какую голову нужно иметь?!
Серебряков скривился и пробурчал:
— Я на секунду отлучился по важному делу.
У Ольки от возмущения запылали не только щеки, но и уши.
— У твоего «важного дела» случаем не третий размер груди и откликается оно на имя «Надя»?
— Нет, — сухо процедил парень.
— Угу. А то я не видела, как Третьякова подорвалась за тобой следом.
Она хотела было еще что-то сказать, но замерла на полуслове, прислушиваясь к тихим шагам у порога. В следующую секунду входная дверь отворилась, и в проеме показалась сгорбившаяся фигура Тамары.
— Томка! — радостно взвизгнула Оля и бросилась обнимать подругу, — Я тебя сначала убью, потом покалечу, а затем отругаю.
— Пусти, — прохрипела Тома в ответ, пытаясь ослабить стальную хватку вокруг своей шеи.
— У тебя температура! — воскликнула Оля, прикасаясь губами ко лбу подруги, — Так, быстро в кровать. Ты лекарства купила?
У Томки стал совершенно растерянный вид.
— Лекарства?
Ражая закатила глаза и фыркнула:
— Все ясно. Иди уже наверх, ложись и подумай, как ты будешь оправдываться на этот раз, — строго приказала она, — А я подумаю, как тут все организовать…
Тамара заметила, как не предвещающий ничего хорошего взгляд подруги остановился на замершем Серебрякове и, отвернувшись, поплелась в сторону лестницы. В следующую секунду в комнате раздался приказной рык:
— Ромка! Дуй в аптеку, пока я добрая!
Томка улыбнулась уголками губ и в который раз обрадовалась, что ей так повезло с подругой. До кровати она добралась только на одном упрямстве. Ватные ноги никак не желали слушаться свою хозяйку.
— Кошмар какой-то, — хрипло пробормотала девушка, чувствуя сильное головокружение.
Она скинула обувь и как есть, в одежде упала на кровать.
Она снова очнулась в странном месте. На это раз это был сад. Ярко светило солнце и припекало к спине. Тамара невольным движением повела плечами, и тонкая белоснежная шаль упала на траву. Такую яркую, сочную, что даже глазам было больно смотреть на это великолепие.