Не бойся темноты
Шрифт:
Ее слегка поплывший взгляд фокусируется на Лили.
— Ты кофе будешь? — беспокойно всматриваясь ей в лицо, спрашивает ведьма.
— Я? Да, буду.
Перед носом тут же оказывается чашечка с крепким черным кофе. Томка берет ее и чисто на автомате начинает малюсенькими глоточками пить. Карлайл тоже наливает себе порцию и присоединяется к девушкам.
— Эд, а щитовое поле, которое мы в последний раз обновляли, еще живо? — обращается к Лили к оборотню.
— Да, а что?
Ведьма на мгновение затягивает с ответом
— Ее нельзя оставлять без присмотра, — наконец говорит она, — Мне нужно кое-что сделать этой ночью. Но твоя кандидатура, как вижу, меньше всего подходит на роль няньки.
Томка со страхом и каким-то потаенным восторгом смотрит, как взгляд оборотня стремительно темнеет от ярости, но он с явным усилием воли сдерживает себя. Ведьма как- то обреченно вздыхает.
— Что и требовалось доказать. Эд, а тебе не пора в свой клуб?
Карлайл оставляет ее вопрос без ответа и хмуро смотрит в свою чашку.
— Не надо за мной присматривать, — робко подает голос Тамара, — Со мной все будет хорошо и не нуж…
— С тобой действительно будет все хорошо, когда я отправлю тебя домой без дополнительно «багажа» размером с целую сущность, — жестко перебивает ее блондинка.
— В доме у профессора вполне безопасно.
Лили раздраженно барабанит ногтями по полированной крышке стола и, дожевывая салат, принимает решение.
— Так и быть потрачу пару накопителей на поле у дома профессора.
Томка не скрывает своей радости. Очень ей не хотелось оставаться в квартире ведьмы и с Карлайлом идти не хотелось. Лара гневно шипит, но девушка всеми силами старается не замечать ее и та смиренно уходит в глубины подсознания.
— Из дома не выходить, — строго наказывает Лили, — Ни с кем подозрительным не общаться. Особенно с этими хвостатыми, — кивок головы в сторону Эдварда, — не видеться.
Томка согласно покивала, а ведьма повернулась к оборотню и нагло заявила:
— А ты будешь должен мне большущий клок своей шерсти.
— Почему это? — пытается возмутиться он.
— За накопители, — и мстительно добавляет, — Твоя же жена восстала из мертвых.
Свод стеклянного купола был, несомненно, красив.
Было что-то совершенно необычное в его причудливой архитектуре. Так всегда думал Даниэлы раньше глядя на создание гениального архитектора. Сейчас же ему казалось, что он давил на него, как гранитная плита.
— Черт, как же паршиво, — бормочет он себе под нос и откупоривает очередную бутылку виски.
Последний раз он так пил, только когда не стало Грейси. Пусть он не любил ее. Но она была вечным солнечным лучиком в его извечном царстве тьмы, и с ее уходом в нем не осталось и той капли тепла.
Был ли он виноват в ее смерти? Несомненно. И чувство вины съедало его день ото дня и каждый раз, встречая профессора Грин, оно обострялось в разы. Это было просто невыносимо.
Улыбчивая студентка, хорошая
Пытался ли он разорвать их пагубные отношения? Пытался. И каждый раз проигрывал битву с самим собой, вкусив новый коктейль из ярких эмоций.
Женщины его всегда любили за деньги, за яркую внешность, за острый ум, но ни одна из них не испытывала и десятой доли тех чувств, что Грейси.
Бутылка закончилась. На горизонте забрезжил рассвет, а долгожданное коматозное состояние так и не наступало. Тоскливо посмотрев на пустую бутылку, Даниэль со вздохом поднялся с кресла и начал медленно снимать одежду. В отличие от отца у него не водилось в подругах ведьм, и оборачиваться вместе с одеждой он не умел.
Прохладный воздух приятно холодил кожу. Пара мгновений и большой тигр нетвердой поступью бредет по аллее.
На самом деле Даниэль не любил оборачиваться. Чудовищная глупость, но зверь ненавидел сущность, и та отвечала ему взаимностью. Может ли сочетаться совершенно не сочетаемое?
«Нет» — мгновенно проносится в голове.
Это ведет к дестабилизации сущности. Она сейчас голодна и озлоблена на хозяина. Злобно скребет по звериной шкуре, надрывно шипя:
«Выпусти».
Постоянная борьба с самим собой…
Серебристый тигр, устало опускается на траву и кладет свою лохматую голову на лапы. Пронзительные голубые глаза печальны, как никогда.
Зверь снова втягивает чувствительным носом воздух в идиотской надежде. А вдруг придет сама? Опуститься на колени, подле него и проведя пальцами по шкуре, нежно погладит.
«О, да» — мгновенно встрепенувшись, жадно скалится сущность — «Сладкая девочка. Тамар-р-ра».
Тигр рычит, сущность нагло хохочет, а Даниэль с отчаянием понимает, что ненавидит их обоих. Ненавидит себя.
Именно в такие моменты, хочется сбежать от груза ответственности, что он несет на плечах. Он ненавидел отца за трусость, обвинял его в слабости, а сам… И как всегда мысль о нем больно кольнула. Почему сущность, питающаяся эмоциями не может забрать его собственные? Парадокс, не правда ли?
Тигр лениво переворачивается на бок, устраиваясь поудобнее и прикидывая — сильно ли расстроиться Дженни, если он пропустит сегодняшний завтрак. Была у них такая негласная традиция.
«Обидится» — думает он, но сил и желания куда-то ехать в таком состоянии, совершенно нет.