Не буди лихо
Шрифт:
— Неужели боишься? — Юрий Николаевич смешливо вытаращил глаза. — Право, Александра Павловна не кусается.
— Не говори глупостей! Просто графиня наверняка захочет услышать все о состоянии брата от врача, а раз уж ты здесь…
— Ну конечно, конечно.
* * *
— Опять вы! — негодующе выпалил Игорь Орлов. — От вас нет покоя даже ранним утром, когда порядочные люди еще и с постелей-то подняться не успели!
— Вы что,
Чемесов же, привыкший к подобным «приветствиям», лишь устало поморщился.
— Игорь Викентьевич, не могли бы вы передать Александре Павловне, что мне необходимо переговорить с ней?
— Это возмутительно!
— Господин Орлов! — негромкий голос Ивана был подчеркнуто терпелив. — Я не спал всю ночь. И привело меня сюда дело, а не желание доставить неудобство лично вам. Миша Румянцев в больнице и…
— Михаил? Что с ним случилось?
— Его избили. Это произошло прямо напротив заведения мадам Латур. Девочки увидели…
— Боже мой! Надеюсь, вы не собираетесь сообщать эти мерзкие подробности графине? Она и так еще не пришла в себя после смерти мужа… Миша не сильно пострадал?
В словах Орлова звучали забота и обеспокоенность, и Иван подумал, что, возможно, был несправедлив к нему…
Александра Павловна спустилась почти сразу. Игорь Викентьевич бросился ей навстречу, словно стараясь загородить собой от неприятностей, которые в данной ситуации явно олицетворял собой следователь. Чемесов вздохнул.
— Иван Димитриевич! Как давно вы не были у нас! Мне не хватало наших бесед, а вешалка в прихожей кажется такой пустой без вашего пальто…
«Дьявольщина! Пальто!»
Иван смущенно отдал одежду неслышно подошедшему слуге, думая, что он не видел графиню уже больше месяца, и за это время она необычайно похорошела… Ее прекрасные серые глаза сияли, щеки порозовели, в уголках губ поселился легкий намек на улыбку… Было ли это связано с появлением в доме молодого черноусого красавца, или просто из ее жизни ушел постоянный страх насилия? И вот теперь Чемесов снова должен был нарушить только что обретенное ею душевное равновесие. Засунув руки в карманы брюк, он привычно ссутулил плечи.
— Александра Павловна, мне очень жаль, но я принес плохую весть…
— Что… О Боже! Что случилось?!
— Михаил Павлович…
Молодая женщина вздрогнула, но уже через мгновение, отстранившись от обеспокоенного Игоря Викентьевича, твердо взглянула в лицо следователю.
— Он арестован?
— Арестован? — Родионов бросил быстрый взгляд на хмурого сыщика.
После секундной заминки первым заговорил Орлов:
— Сашенька, — при этом обращении перебитая бровь Ивана взлетела вверх, — что за странная мысль? Господин Чемесов пришел сообщить, что ваш брат… — Игорь Викентьевич замялся.
Почувствовав, что все они ведут себя, как тот сердобольный хозяин, который рубил
— Он в больнице. Сильно избит. Юрий Николаевич осмотрел его. Несколько переломов, много ссадин и синяков, но в целом ничего серьезного. Вы сможете сегодня же навестить его, а уже через неделю ваш брат будет дома.
Александра Павловна перевела непонимающий взгляд на Родионова.
— Миша сейчас спит. Я дал ему опий, но позже…
— Я еду немедленно, — графиня решительно направилась к выходу, но, не пройдя и нескольких шагов, вдруг покачнулась, ноги ее подогнулись…
Орлов стоял рядом, но именно Иван, мгновенно утративший свою медвежью неповоротливость, подхватил обмякшее тело.
— Немедленно положите ее на диван! — брызгая слюной, прошипел Игорь Викентьевич. — Ваша теперешняя забота сродни услужливости палача.
Чемесов удрученно повиновался. Но едва голова молодой женщины коснулась подушек, глаза ее распахнулись, а руки вцепились в лацканы пиджака все еще склоненного над ней следователя.
— Прошу вас, Иван Димитриевич, отвезите меня к нему!
* * *
Чемесов валился с ног от усталости, но лишь проводив графиню и вызвавшегося ехать с ней Игоря Орлова в палату ко все еще спавшему Мише, позволил и себе поехать отдохнуть.
Ему едва хватило сил добраться до постели. Левый висок ныл и дергал как гнилой зуб. Головные боли начали мучить Ивана после ранения, которое и лишило его глаза. Несмотря на усталость, заснуть он смог только после того, как выпил болеутоляющее, заботливо поставляемое ему Юрием Родионовым, но даже в забытьи Чемесову снилось, что голова у него болит…
Встал он совершенно разбитым, с противным металлическим привкусом во рту, а главное чувствуя, что проклятая мигрень никуда не ушла, а лишь затаилась до поры. Уже вечерело. Иван побрился, сменил рубашку и, остановив извозчика, приказал отвезти себя в госпиталь. Александра Павловна еще была там…
Миша проснулся и во всю болтал с сестрой. В углу молчаливо сидел сотрудник полиции. Чемесов бросил на него быстрый взгляд, и тот отрицательно покачал головой — Румянцев ничего не рассказывал о том, что произошло с ним.
— Иван Димитриевич! — графиня устало улыбнулась вошедшему.
— Александра Павловна! Совершенно не обязательно сидеть в больнице круглые сутки. Вы выглядите измученной.
— Вот-вот! Целый день говорю ей об этом! Я же не на смертном одре! — Михаил энергично помахал загипсованной рукой.
— Пойдемте, я отвезу вас домой. А потом, молодой человек, нам с вами нужно будет серьезно поговорить.
— Нельзя ли мне…
— Нет, Александра Павловна. Я сожалею, но не могу этого позволить. Идемте, вы еле держитесь на ногах.