Не буди ведьму
Шрифт:
Пришло время действовать. Пришло его время. Берясь за дело, он никогда не полагался на слова заказчика, даже когда заказчик платил такой аванс. Он привык доверять лишь собственному опыту и собственному чутью. Волчьему чутью.
Заказ был серьезный, а работать нужно чисто и быстро. Впрочем, по-другому он не умел. За то его и ценили, за то и платили немалые деньги. Но прежде, чем выполнить свою часть сделки, требовалось убедиться, что игра идет честно, без подвоха. Именно поэтому он забрался в этот старый дом. Чтобы проверить.
Жилье было съемным, это чувствовалось во всем, для этого не нужно было обладать ни особой
Если девчонка не дура – а она точно не дура, коль на ее поиски ушло так много времени, – то в доме ничего ценного хранить точно не станет. Наверняка то, что нужно заказчику, она где-то спрятала. Может, даже не в этом размякшем от туманов и дождей городишке. Но проверить все равно нужно.
Там же, в дорожной сумке, нашлась пачка стодолларовых купюр. Он насчитал две с половиной тысячи. Негусто, поиздержалась деточка за месяцы мытарств и гонений. Или просто все остальное очень хорошо припрятала.
Вслед за сумкой он быстро, но методично обыскал весь дом, оставив на десерт старенький пошарпанный ноутбук. В ноутбуке могла быть информация, а информация по нынешним временам – это самое ценное.
Он уже взялся было за ноутбук, когда в затылке засвербело. Сигнал тревоги, тот самый хваленый инстинкт, позволявший ему годами оставаться лучшим в своем деле. За считаные секунды он успел многое: сунуть обратно в шкаф сумку, поставить на прежнее место ноутбук и спрятаться за тяжелую габардиновую штору. Безопаснее было бы под кровать, но под кроватью плохой обзор и мало пространства для маневров. Пистолет лег в ладонь привычной тяжестью. Неискоренимая привычка – быть готовым к любому повороту событий.
Громко хлопнула входная дверь. Вошедший вел себя не таясь, по-хозяйски. Послышались быстрые шаги, стукнули об пол сброшенные туфли. Он выглянул в щель между шторами. Девчонка вернулась! Всклокоченная, в окровавленной одежде. Он отчетливо видел красные пятна на белой блузе. Пистолет в руке стал чуть тяжелее. События развивались не по плану, и это заставляло напрячься и призадуматься. Если судить по кровопотере, рана должна быть приличной. Где у нее рана? Насколько глубокая? И главное – кто нашел ее раньше, чем он?
Однако от потери крови и болевого шока девчонка ни падать в обморок, ни уж тем более умирать не спешила, вела себя на удивление бодро для тяжело раненной, разговаривала по телефону с какой-то Милочкой, на ходу избавляясь от одежды: от брюк, блузки, перепачканного белья.
Он смотрел внимательно, не упуская ни одной детали, ни одной интонации, ни одного жеста, ощупывая взглядом встревоженное скуластое лицо, шею с нервно бьющейся жилкой, острые ключицы, острую грудь, плоский живот, стройные ноги с узкими лодыжками и по-детски маленькими ступнями. Ран не было! Ни ножевых, ни огнестрельных. Вывод напрашивался один-единственный: с ног до головы она перепачкалась не в своей, а в чужой крови. Вот и еще один повод для раздумий!
Девчонка скрылась за дверью ванной, и он перевел дух. Можно уйти сейчас,
Кого же она прикончила? И ведь сделала все так грубо, непрофессионально! Вынужденная мера? Самозащита? Но от кого? Он тут такой один. Его одного ей стоит бояться.
Из ванной она вышла через пять минут, быстро, по-военному, переоделась в чистую одежду, старую небрежно, ногой, зашвырнула под кровать, сунула ноги в туфли, достала из шкафа сумку, постояла над ней секунду в раздумьях, а потом положила в карман тот самый складной нож, нацепила на нос стильные очочки и из убийцы превратилась в училку. Еще несколько мгновений она невидящим взглядом смотрела в окно, а потом вздохнула и вышла из дома.
Прежде чем выбраться из укрытия, он подождал еще немного и, только убедившись, что девчонка уехала, встал на колени перед кроватью, пошарил в пыльной темноте. В ладонь лег прохладный атлас испачканной в крови блузки. Блузка тонко пахла духами, едко – кровью и едва уловимо – псиной. На белом атласе были видны черные с проседью ворсинки. Значит, эта мелкая, маскирующаяся под училку, убила не человека, а собаку. Не слишком стандартное хобби, надо признать!
В ноутбуке стоял пароль, совершенно немудреный, справиться с которым не составило труда. Внимательно, стараясь ничего не упустить, человек изучил содержимое диска. Все самое интересное и заслуживающее внимания перегнал на съемный жесткий диск, перед тем как уйти, еще раз обошел дом, проверяя, не упустил ли чего-нибудь важного.
Все, подготовительный этап закончен. Но лишь подготовительный этап. Интуиция подсказывала, что в этом конкретном случае легко не будет. За кажущейся простотой и обыденностью скрывается нечто большее. Охота, похоже, предстоит интересная…
На сей раз ей повезло, посетителей в кафе было совсем мало. Наверное, их распугал туман. Арина быстро пересекла уютный, подсвеченный лишь настольными лампами зал кафе, приветственно кивнула знакомому из мэрии, улыбнулась вихрастому пареньку, который при ее появлении на мгновение оторвался от экрана компьютера.
– Ну, как тут? – шепотом спросила у скучающей за стойкой Милочки.
Милочка поправила завитые кудри и ответила тоже шепотом:
– Все тихо. Скукотища.
Милочка перешла в кафе из спортбара месяц назад и после шумного, прокуренного, под завязку набитого горластыми подвыпившими мужиками бара все никак не могла привыкнуть к здешней почти библиотечной тишине. С действительностью ее мирили лишь приличная зарплата, щедрые чаевые и неугасающая надежда найти среди посетителей кафе приличного и обеспеченного кавалера.
– Сама, – Милочка воздела глаза к потолку, – в такую рань никогда не приезжает. Да и чего ей, когда погода вон какая мерзкая! – Официантка легла закутанной в пенное кружево грудью на стойку, заговорила еще тише: – Вот где справедливость, Арина? Нам, чтобы пахать от звонка до звонка, никакого такого вдохновения не нужно, а у нее все не слава богу. То погода не та, то настроение, то муза куда-то отлетела… Я тебе больше скажу: сколько я ей наверх кофе ни носила, ни разу не видела, чтобы она работала. Все время то пасьянсы раскладывает, то в Интернете торчит.