Не будите спящего спинорога
Шрифт:
– Это когда садятся на экстремальные диеты и пьют витамины лошадиными дозами?
– Совершенно верно.
Коулмэн ткнул пальцем на полочку под корзиной.
– Я взял пятьдесят фунтов орешков к пиву.
Раздался грохот.
Серж упал в обморок.
Джим и Марта долго судили да рядили, что делать с «субурбаном». Как Марте машина ни нравилась, выплата кредита слишком сказывалась на бюджете. На следующий день перед работой Джим поехал в салон «Тампа-Бэй моторс».
Рокко Сильвертоун
– Чем могу помочь?
– Я купил эту машину пару недель назад, – сказал Джим. – У нас изменилась финансовая ситуация. Я вынужден отдать «субурбан», чтобы снизить расходы.
– А, помню, – протянул Рокко. – Это вы хотели узнать всю цену и не говорили, сколько можете платить в месяц.
Джим выбрал «аэростар» с пробегом на пятьдесят тысяч миль больше, чем тот, который продал. Рокко привел его в офис.
Джим прочитал напечатанный контракт и постучал пальцем по листу.
– Что это за цифра? Откуда четыреста долларов?
– А, это доплата дилеру за подготовку договора. Стандартная такса.
– Это на четыреста долларов больше, чем цена, которую вы назвали.
– Ну и что?
– Это не та цена, которую вы назвали.
– Все в порядке, – отмахнулся Рокко. – Стандартная процедура.
Джим пристально посмотрел на него. Рокко выдавил из себя улыбку. Он терпеть не мог покупателей вроде Джима: тех, кто умел считать. Рокко взмахом руки предложил Джиму всмотреться в цифру повнимательнее.
– Видите? Она изначально внесена в бланк. Никаких проблем.
Джим не отводил глаз.
– Ну, если вы настаиваете… – Рокко поднялся и подошел к шкафу с файлами. Достал оттуда стопку бланков. – Видите? На всех уже напечатано: четыреста долларов.
– Но это ваши бланки.
– И что?
– Вы их сами и напечатали.
– Вот именно, – сказал Рокко, протягивая Джиму ручку. В офис вошел начальник отдела встречных продаж и что-то прошептал Рокко на ухо.
Рокко поднял глаза на Джима.
– Вы знали, что на вашем «субурбане» плохо работает сигнал?
– Да.
– Почему вы нам не сказали? – спросил Рокко и начал вычеркивать какие-то цифры в контракте. – Я не могу предложить вам ту же сумму, если сигнал не работает. Придется вычесть еще пару сотен… Эй, вы куда?
Джим опаздывал на работу. Он поехал на юг по шоссе и неудачно встал на светофоре. Был вечер пятницы, и сексуальные желания заполнили город как густой туман с залива. От музыки в автомобилях все тряслось. Дорогу наводнила тампская молодежь в «галантах», «мустангах», «короллах», «сентрах», «супрах» и «рэнглерах». Почти у всех на зеркалах заднего вида что-то болталось: компакт-диски, иностранные флаги, подвязки от чулок, огромные игральные кости, бусы с карнавала Марди-Гра – все, чтобы увеличить вероятность секса. У некоторых висели наручники, обозначавшие, какой именно экзотической разновидности секса
Джим приехал в «Клуб Сэма».
– Боже, Джим! На тебе лица нет! – сказал Орвилл.
– У тебя неприятности? – спросила Вилма.
– Не оглядывайся, – пошутил Сэтчел. – Вдруг они уже догоняют?
– Спасибо, ребята, – вздохнул Джим. – Просто день неудачный.
Вилма сняла один значок и приколола к фартуку Джима.
– Тебе!.. Так лучше?
Джиму удалось искренне улыбнуться.
– Может, пойдешь сегодня с нами? – спросил Орвилл.
– Куда?
– В народную дружину, – сказала Вилма. – Сегодня ночью наша очередь. Каждую вторую пятницу.
– Вы без пистолетов ходите?
– Конечно, – сказал Сэтчел. – Зато с рациями. Мы глаза и уши полиции. Это страшно весело.
28
Коулмэн развалился на диване с банкой пива.
Серж мерил шагами зал.
– Я с ума сойду от безделья! Нельзя столько сидеть дома! – Он отправился на кухню, заглянул в холодильник – ничего интересного. Вернулся в зал, снова походил. Коулмэн все так же просиживал диван. Серж пошел в спальню и несколько раз переодел брюки. Не помогло. Громко топая, прошел на кухню и снова проверил холодильник. Ничего интересного не появилось.
Серж бросился обратно.
– Коулмэн! Я больше не могу!
Настолько полное отсутствие всякой реакции было нехарактерно даже для Коулмэна. Тело Коулмэна развалилось на мягких диванных подушках как желе.
– Коулмэн! Да что с тобой?!
И тут Серж заметил на кофейном столике открытую баночку из-под лекарств.
– Ты выпил мои таблетки от шизофрении!
Ответа не было.
Серж еще час бегал по дому, снова переодевал брюки, рассматривал под лупой свою коллекцию сувенирных спичек, носился по коридору и бросал воображаемый мяч в воображаемую корзину:
– Джордан разворачивается на триста шестьдесят градусов, тройной прыжок, бросок через плечо – вот он, фантастический, непередаваемый, опупенный удар! Й-и-и-и-я-я-я!
Грохот.
Коулмэн наконец зашевелился. Серж вылез из дыры в стене, повторяющей контуры его тела.
– Живой? – спросил Коулмэн.
– Я забил? – спросил Серж, вытряхивая из волос штукатурку.
– По-моему, да. Не уверен. Таблетки…
– Как я тебя понимаю, – вздохнул Серж. – Ужасное дерьмо.
– Я думал, никогда не очухаюсь. Ну и колбасня!
– Зачем было делать такую тупость? – поинтересовался Серж.
– Из любопытства.
– Получил, что хотел?
– Еще как! Я будто шесть часов смотрел на мир сквозь двенадцатидюймовое стекло. Страшный, незнакомый мир, в котором мозг кажется расплавленной пластмассой, а тело не выполняет самых простых команд.
– Поэтому я и перестал их принимать.
– Я же не сказал, что это плохо! – возразил Коулмэн. – Мне даже понравилось.