(Не) Человек-Паук
Шрифт:
Но он уничтожил меня. Я хотел лишь работать пока «Рак» не убил меня окончательно.
А что сейчас?
Эдди Брок… журналист подделка и фальшивые новости! Да даже когда я и, правда хотел это сделать, и попытаться заработать немного денег на неподъемную для меня химеотерапию. Он вновь и вновь не давал сделать хоть что-то злободневно при этом, скалясь при каждой нашей встрече… человек, умирает, а он лишь постоянно шутит и скалится под своей карнавальной маской. Всё это как в детских комиксах про «Героев и злодеев» хотя в этой сказке, я совсем не герой… Злодей?
Для
маске! Что за детский сад?
Впрочем… абсурд, как часть нашего мира. Но это неважно. Всё это отныне не важно.
Последние дни я был на грани и просто шёл отмолить свой будущий грех! Уйти красиво…
Пока ты, ещё можешь быть мужиком и самостоятельно ходить, а не ходить под себя!
Это нужно сделать пока, ещё можешь, да и боль становилась всё красочней, и неописуемо живописней. Последнее время она приходила уж слишком часто и это в кое-то веки начало меня напрягать, да и обезболивающие почти перестали действовать, лишь немного всё притупляя. Постоянное раздражение и ненависть, стали частью меня, а желание оставить хоть что-то после себя лишь крепло с каждым прожитым днём.
Пожалуй, я жалел лишь об одной вещи, что так и не удалось добиться за столь короткую жизнь. Одобрение моего старика… Ведь всё что я делал, было не для себя, а дабы показать ему смотри:
«Твой маленький солдат теперь достойный человек и тот, кто лишь возвысит имя Брок!»
Так хочется сказать, смотри отец я, как и ты теперь!
Увы…
У меня была любящая женщина. Хорошая работа, которой я каждый божий день полностью отдавался… Мне это нравилось, хотя я и не планировал, так жить и уж тем более умирать! Была достойная хоть и скромная свадьба… а так же счастливые дни в которые я попросту кайфовал!
Да и могу я уйти лишь красиво, а паук лишил меня даже этого. А в прошлый раз чёрная жижа чуть не залезла мне в рот, а перезвон колокольни почти лишил меня слуха.
Тогда я хотел шагнуть в неизвестность прямо с карниза колокольни на прекрасном рассвете и слышать дивный перезвон, но не быть оглушённым им в полночь. Может в новом мире будет лучше? Все конфессии утверждают именно так… да и кто я такой чтобы спорить?
Я лишь человек, что скоро сдохнет, словно собака без крыши над головой. Почему Паук именно здесь? А не скажем в«Берлине» или где в странах «Восточной Европы». Ведь он растоптал мою карьеру, работу, репутацию… лишил всего, до чего только смог дотянуться. Мне и правда, интересно, почему именно я?
Старушка судьба?
Красавица смерть…
Или просто лютый и бесчеловечный «Рандом»?
Кто знает…
Общение с пауком ведёт лишь к невосполнимой потере нервных клеток и порче здоровья!
Открыв глаза, я вновь оказываюсь на серых улочках Нью-Йорка.
— Да… тогда вам не сейчас! И прошлое уже не вернуть или вернуть? Увы, я не знаток…
Чуть слышно говоря, я продолжал брести по таким ненавистным улицам где столько раз уничтожалась чья-то мечта или жизнь, я думал о своём. Этот город коварен мой
Ты не заметишь всё это… быть может год или пять и полис заберёт свою плату и твою жизнь без остатка. Это алчное место, трущобы и это мой новый дом!
Блекло, горящие вывески неона раздражающе слепили уже и, так уставшие глаза…
«Такос от Паблос»
«Красная комната Константина»
«Пушки Майка»
Преодолев очередной перекрёсток из тьмы послышался наглый акцент с характерной для этих мест хрипотцой.
— Эй, мистер… мелочь есть? А, если найду? Ты назвал меня чёрным? — Подняв свой измученный взгляд, вижу пару белоснежных кроссовок сорок седьмого размера и шоколадного баскетболиста.
Зависнув на секунду и оценив масштаб их наглости, лишь улыбаюсь, а двое мелких подпевал за спиной у громилы увидев мою ироничную улыбку, так же оскалились.
Здоровяк привычным движением вытащил нож «бабочку» из серой толстовки и, ловко раскрыв её непонимающе уставился своими бычьими глазками на мою безумную улыбку,
что с каждой секундой всё больше переходила в хищный оскал голодного зверя.
А может вот он шанс? Не так красиво, поэтично, но всё же он не хуже и не лучше остальных! Он просто есть…
Уверенно сближаюсь, пока ярость не поглотила меня без остатка умеренно пробиваю носком своего тяжёлого ботинка «гангстеру» по причинному месту, схватив совершенно тупую «бабочку» рукой чувствую, как разрезается плоть и выпускаю нож, что оглушительно звонко падает на асфальт… Я спокоен, спокоен! Боль лишь иллюзия в моей голове…
Так меня учили в Тибете! Вернув контроль встречаюсь с глазами нашего шоколадного
парня, почему-то вспоминая давно прочитанную брошюрку по «Кёко сенкай», если память не изменяет и со всей силы тыкаю его двумя пальцами по двум чёрным точкам, что зовутся глазами. Противник всё продолжал стремительно терять высоту, ухватив здоровяка за длиннющие дреды я наконец-то приложил его лицом об колено.
Услышав хруст легонько толкаю ногой завалившегося оппонента, что мерзко и жалобно выл. Подняв «бабочку» аккуратно и показательно медленно складываю её в изначальное положение и с вежливой улыбкой протягиваю её застывшим миньонам.
— Кажется это ваше?
Без своего вожака эти двоё дегенератов сразу сбежали, бросив баскетболиста на растерзание. Мельчает нынче бандит! Так шушера одна осталась… даже смертельно больного репортёра уже не могут нормально уработать. Поморщившись вспоминаю о напрочь разрезанной руке и вновь достав «бабочку» и развернув к себе «гангстера» присаживаюсь на корточки и неспешно вырезаю из его белоснежноё майки импровизированный бинт.
Услышав, как он возмущённо заёрзал не экономя силу ломаю одним ударом его нос вновь слыша мерзопакостный хруст.