Не делись со мной секретами
Шрифт:
– Что случилось вчера вечером?
Джесс рассказала ему о том, как она возвратилась домой, встретила на улице Адама; войдя в квартиру, обнаружила, что открыто окно, а птичка пропала. Как она проснулась ночью, почувствовала голод, решила что-нибудь перекусить, открыла дверцу микроволновой духовки и там нашла обуглившуюся канарейку.
– О Господи, Джесс! Я очень тебе сочувствую.
Джесс смахнула выступившие слезинки, поражаясь их неистощимости.
– Это была такая милая маленькая птичка. Она любила сидеть в своей
– На свете много таких уродов, – произнес с грустью Дон.
– В особенности один конкретный.
– Я что-то должен сообщить тебе, – заявил Дон. – Что-то, что тебя успокоит. Если это возможно.
– Что же именно?
– Рик Фергюсон сам сегодня в восемь утра явился в полицию и сдался.
– Что?! – Джесс тут же кинулась в свой чулан и начала рыться в одежде.
– Он утверждает, что не подозревал о том, что его разыскивает полиция. Он проводил время с женщиной, с которой познакомился...
– Вот именно. Он просто не запомнил ее имени.
– Не думаю, что он даже спрашивал ее об этом.
Джесс быстро надела на себя нижнее белье, потом джинсы и толстый голубой свитер.
– Давно ли ты узнал об этом?
Джесс отметила грусть, отразившуюся в глазах Дона.
– На моем автоответчике были записаны два послания, когда я сегодня утром вернулся домой, – сказал он спокойно. – Одно послание касалось тебя и того, что тут происходило вчера вечером. Второе от Рика Фергюсона, в котором он сообщал, что находится дома, что он поговорил со своей матерью, узнал от нее, что его разыскивает полиция, и что он отправляется в полицейское отделение, чтобы сдаться. Сейчас я еду туда. Думаю, что смогу убедить его, что в его же интересах сотрудничать с прокуратурой штата.
– Прекрасно. Я еду с тобой. – Джесс собрала свои сырые волосы в пучок в виде конского хвоста.
– А как же шеф-повар?
Джесс уставилась на стену спальни, отделявшую ее от кухни.
– Завтрак подождет моего возвращения.
– Ты собираешься оставить этого человека одного в своей квартире? – В голосе Дона прозвучало недоверие. – Джесс, нужно ли мне напоминать тебе, что в последний раз, когда он находился здесь, ты проснулась и обнаружила, что все твои трусики порезаны в клочья.
– Дон, не смеши меня!
– Джесс, это простое совпадение, что вчера вечером он оказался здесь? – нетерпеливо продолжал спрашивать Дон. – Не приходила ли тебе в голову мысль о том, что в твою квартиру мог проникнуть Адам? Что Адам мог погубить твою канарейку? И ты встретила его, когда он уходил с места преступления, прости меня, Господи!
– Я не застала его и не встретила его случайно, – запротестовала Джесс глухим голосом. – Он поджидал меня, наверх не поднимался.
– Кто сказал это?
– Он сам, – запнулась Джесс.
– И ты во всем ему веришь? Ты даже не допускаешь такой возможности, что он может лгать?
– Не
Что?
Джесс опять вернулась к реальности.
– Это бессмыслица, Дон. Зачем Адаму делать подобные вещи? Какие у него могли быть для этого мотивы?
– Не имею понятия! Но я знаю только одно: с тех пор как ты встретила этого парня, с тобой происходит много странного. Странного и опасного.
– Но у Адама нет причин причинять мне боль.
На смену беспокойству во взгляде Дона появилась грусть.
– Уж не влюбилась ли ты в него, Джесс? – спросил он.
Джесс глубоко вздохнула.
– Не знаю.
– Господи, Джесс. Он же продавец обуви! Что ты будешь делать с этим малым?
– Он не продавец обуви, – спокойно возразила Джесс.
– Что такое?
– Ну, в каком-то смысле он продавец, – исправилась Джесс. – Но это не имеет значения.
– Что ты хочешь этим сказать, Джесс?
– Он адвокат.
– Что?
– Он адвокат.
– Адвокат... – повторил Дон.
– У него что-то случилось. Он разочаровался, бросил это занятие...
– И нашел утешение в продаже обуви, ты в это серьезно стараешься заставить меня поверить?
– Это длинная история.
– И очень надуманная. Джесс, ты втрескалась в этого парня и теперь не сможешь отличить муху от слона.
– Все это очень сложно.
– Сложным бывает только вранье, – заявил ей Дон. – Правда обычно очень проста.
Джесс перевела взгляд с пола на потолок. Потом на окно, смотрела по сторонам, но только не на своего бывшего мужа, отказываясь допустить возможность того, что это может быть правда.
– Ты знаешь, что я хочу тебе только добра, не так ли? – воскликнул Дон.
Джесс кивнула, на ее глаза снова навернулись слезы. Она сердито смахнула их.
– Это, собственно, все, что я хотел сказать, – спокойно добавил он.
Джесс кивнула.
– Нам надо ехать в отделение, – сказала она. – У меня есть несколько вопросов, которые я хотела бы задать твоему клиенту.
Рик Фергюсон опустился на тот же стул в той же комнате для допросов, занял такую же позу, как и когда Джесс допрашивала его в последний раз. Два сыщика в гражданской одежде сидели в стороне. На какое-то мгновение Джесс показалось, что она не покидала этой комнаты.
Он был одет в ту же коричневую кожаную куртку, в те же черные джинсы и в те же остроносые башмаки. Его поза выражала привычное высокомерие. Как только Джесс вошла в комнату, он весь напрягся, следя за ее движениями своими змеиными глазками из-под нахмуренных бровей. Он неторопливо пошевелился всем туловищем, как бы готовясь к прыжку. Потом тут же расслабился, широко расставил ноги, как будто нарочно обнажил вздутие в своем паху.