Не дерзи!
Шрифт:
– Настя, посмотри на меня! – прошу я, и разворачиваю к себе лицом. – Я еще раз повторяю, это мой подарок, и ты его достойна. Думаешь, я просто выебнуться перед Миланой решил? Конечно же нет. Теперь ты моя женщина, и достойна самого лучшего. – Настя вспыхивает, опускает смущенно глаза и закусывает губу. Нравятся мои слова? Щас я налью ей в уши! Сто лет этого не делал. Надобности не было, и так давали. Все навыки обольщения растерял. – Ты, как ангел, который спустился с неба, чтобы подарить мне свою нежность и тепло! Разве ангелы трахаются с простыми
Настя приоткрывает ротик и сама тянется ко мне, чтобы поцеловать. Вот так-то лучше! Девчонка хорошо целуется: смело, податливо. Как будто отдается мне всей душой во время слияния наших губ.
– Черт, как неудобно, – выдыхаю я, оторвавшись от нее на секунду. – Иди-ка сюда! – Тяну девочку к себе, чтобы усадить ее верхом на свои бедра.
Мне останется просто расстегнуть ширинку и насадить эту психованноую сучку на свой горящий кол. Попалась, Настенька?
14. Настя
"Ангел, который спустился с неба! Нежность... тепло..."
Вот это он стелит! А сам у же за сиськи схватился. Обеими руками!
Ой, я с него не могу! Думает, я сейчас уши развешу и ноги раздвину? Приятно, конечно, такое слышать от красивого мужчины. Да кому не будет приятно? И целоваться с ним офигенно! А от его прикосновений, хочется поскорее перелезть на его сиденье, оседлать этого жеребца верхом (это из книг), чтобы прижаться к мужчине всем телом, чтобы он трогал меня везде своими сильными руками и обцеловал меня всю.
В машине, действительно неудобно. Антон продолжает тянуть меня на себя, не прекращая целовать. Я упираюсь, и тогда он сам придвигается ближе и ближе... Загоняет в угол, точнее вжимает в сиденье.
Страсть захлестывает нас обоих. Поцелуи становятся требовательными, касания грубыми и нетерпеливыми. Воздуха в салоне становится катастрофически мало, запах мужчины заполняет собой все пространство, мои легкие, оседает на моей коже. Мне становится жарко, Антону, видимо тоже, потому что он уже скинул пиджак и расстегнул сорочку.
Мне хочется увидеть его грудь и живот, его татуировку на руке, потрогать руками его кожу. Я хватаюсь за полы его сорочки, чтобы распахнуть ее сильнее, или разорвать к черту от возбуждения, но в этот момент слышу треск своей собственной одежды. Антон нечаянно разорвал на мне платье? Или специально?
Он лишает меня возможности подумать об этом, потому что как только растерзанная ткань съезжает с меня клочками вниз, Антон припадает своим колючим лицом к моей груди. Я выгибаюсь ему навстречу. Мне и щекотно, и больно от его щетины, и сладко одновременно. Я вмиг покрываюсь мурашками, хватая ртом вязкий, густой воздух.
Сначала мне все ляжки исцарапал, потом лицо, а сейчас шоркается об мою грудь. Я уже не понимаю, хорошо это или плохо? Нравится мне его борода или нет?
– У тебя охуенные сиськи! – хрипит
Он берет мою руку в свою и тянет ближе к себе. Прикладывает к чему-то теплому и твердому, с большим набалдашником. Я обхватываю ЭТО рукой, трогаю пальцами, глажу, сжимаю. Это селектор? Определенно это он. Зачем Антон хочет, чтобы я его потрогала? В его обществе нужно перестать уже удивляться. От него можно ожидать всего, чего угодно.
Я крепче вцепляюсь пальцами в рычаг, Антон глухо стонет, и в этот момент меня осеняет смутной догадкой...
Я открываю глаза и смотрю прямо на рычаг. А там... не рычаг! Мамочки, это член! Самый настоящий! Но торчит, как селектор, и такой же большой.
Я ахаю, тут же одергиваю руку и закрываю лицо руками.
Вот это он разошелся! Я отмираю и судорожно пытаюсь натянуть на себя то, что осталось от моего платья, но руки так трясутся, что не выходит ни черта.
– Настя! – зовет меня Антон.
Я снова замираю, смотрю на его удивленное и недовольное лицо, затем на его член, и окончательно трезвею.
– Мне пора! – выдыхаю я и дергаю ручку двери, открывая ее.
Одной рукой я прижимаю к груди драные лоскуты, чтобы хоть как-то прикрыться, а другой нащупываю свою сумку на полу.
– Ты куда? Ты совсем что ли? – возмущенно вопит Антон, но я уже высовываю одну ногу из салона.
Надо валить отсюда, да поскорее!
Прохладный воздух с улицы мгновенно охлаждает мое тело и мою голову, хоть между ног по-прежнему горячо. Вот там-то не мешало бы охладть в первую очередь, а не то...
Сильная мужская рука хватает меня за предплечье, не давая уйти.
– Куда, идиотка? – рычит Антон. – Сядь на место! И дверь закрой!
– Пусти! – дергаюсь я. – А то хуже будет!
Антон уже тянет ко мне и вторую клешню. Вот, черт! Что же делать? Он меня сейчас завалит на сиденье и оттрахает своим селектором!
Я нащупываю в сумочке баллончик, достаю его и брызгаю Антону в лицо. Совсем чуть-чуть. Едва пшикнула, но мужчина взревел так, будто я ему выткнула глаза.
Он закрыл лицо ладонями и отшатнулся к своей двери, громко стукаясь головой о стекло.
– Сука! – простонал он. – Совсем ебанулась что ли? А-а-а! Блять!
У меня в горле тоже запершило. Больше не было возможности пялиться на обезвреженного мужика с расстегнутой ширинкой, и выяснять, сильно ли ему досталось. Щас тоже нанюхаюсь, мало не покажется!
Я снова шагнула в направлении улицы, прижимая к обнаженной груди сумку и баллончик. Мне уже было все равно, как я выгляжу, лишь бы ноги унести.
Под стоны и проклятия Антона я выскочила из машины и глубоко вдохнула. Край моего платья как будто бы застрял внутри машины. Я дернулась, чтобы отойти подальше, но платье не давало и шагу ступить. Пришлось снова заглянуть в салон. Я за что-то зацепилась? Надеюсь, не за "рычаг"?