Не дерзи!
Шрифт:
– Утренняя разминочка? – предложил он, проскальзывая рукой между моих ног.
Там все сразу сладко заныло, увлажнилось, а ноги начали предательски разъезжаться в разные стороны друг от друга.
– Э, нет! – взыграли во мне остатки здравого смысла. Я еще от вчерашнего не отошла. Я вообще ходить-то смогу? – Я, пожалуй пас! Есть охота! – соврала я, стесняясь признаться в том, что последствия моей жадности натерли меня везде, где только можно было натереть.
– Приготовить тебе завтрак? – продолжил играть в принца Огнев.
–
Я приподнялась, пытаясь выбраться из его объятий.
– Стоять! – рявкнул он. – Не пущу без сладкого поцелуя!
Я и не собиралась без него уходить. Сама хотела. Я потянулась к его губам и закрыла глаза. Мы целовались так долго, что у меня головенка закружилась и зашумело в ушах. Он ошеломлял меня уже с раннего утра.
– Что ты хочешь на звавтрак, Антон? – разглядывая его пушистые ресницы, спросила я, когда наши губы, наконец, оторвались друг от друга.
– Тебя хочу, вкусная, – улыбнулся Антон. – Но сойдут и бутерброды. Сделай, что хочешь. Из твоих рук я съем даже бумажные салфетки.
– Оставим их на обед, – улыбнулась я в ответ и слезла с него.
Добивает меня бородатый своим спокойствием! Очень метко и безжалостно.
49. Антон
Если бы я знал, что после бритья так чешется в мудях, разве стал бы я бриться? Да, блять, конечно, стал бы.
Господи, как будто у меня там завелся кто! Не хотелось руку из трусов вынимать. Дома-то ладно, лежи, да почесывай! В люди как идти? Чесать яйца незаметно я еще не научился. Да разве это можно делать незаметно? Чесать, так чесать!
Увидев, во что вырядилась Настя, я понял, что настроение хуевое не только у меня. Странное платье она, конечно, купила. Закуталась с головы до пят, как монахиня. Ворот под горло, длинные рукава, подол по полу волочится. На крестьянку похожа. Так даже лучше. Никто на ее прелести слюни пускать не будет.
Волосы распустила, накрасилась. Сиси с попой, один хер, так явно угадываются под мешковатым балахоном, что руки так и тянуться потрогать. Красивая, зараза!
Смотрит, тоже как-то странно. Как будто ждет моего неодобрения. Как будто я ее переодеваться сейчас отправлю. Не отправлю. Меня все устраивает. Дополню немного образ. Брюлики из любой крестьянки королевишну сделают.
– Это тебе, Настюша! – протягиваю я ей коробку с бантиком.
Девчонка оживляется, глаза зажигаются интересом. Мне так нравится ее радовать! Да я ей каждый день по бриллианту готов дарить, лишь бы она была счастлива!
– Спасибо, Антон! – удивленно говорит она и берет коробку в руки. – Так неожиданно!
Настя чмокает меня в губы. Мне хочется тут же задрать ее платьице, но не хочется томить ее ожиданием. Она нетерпеливо разворачивает мой подарок, достает оттуда две бархатные коробочки, и улыбка медленно сползает с ее лица. Она вынимает цепочку с подвеской
– Спасибо! Очень красиво! – говорит она каким-то безжизненным голосом.
– Надевай! – уже тоже без настроения говорю я ей.
Настя послушно вдевает в уши сережки, и я помогаю ей застегнуть цепочку. Вот, мне кто-нибудь скажет, что опять не так?
– Настя, скажи честно, тебе сережки не понравились или цепочка? – с упавшим сердцем спрашиваю я.
– Нет, что ты! – восклицает она. – Очень красиво!
Очень красиво, очень красиво – это все, что она может сказать?
Ладно, потом разберемся, че ей там не понравилось. Уже выходить пора.
По пути в ресторан мы заезжаем в цветочный магазин, где я беру огромный букет роз для именинницы.
Настя ведет себя на удивление тихо. Подозрительно тихо. Молчит, отвечает односложно, улыбается натянуто. Если не хотела ехать, так чего не сказала? Милана пережила бы мое отсутствие, как-нибудь.
Моя бывшая встречает нас у входа, радостно бросается мне на шею, как будто мы и не расставались.
– С Днем Рождения, Милана! – поздравляю я ее, протягиваю цветы и подарок.
Девушка видит на подарочном пакете название своего любимого ювелирного бренда и у нее рвет от радости башню.
– Господи, Антон! Ты с ума сошел? – искренне восхищается она. – Не стоило! Правда!
Ага, конечно, усмехаюсь я про себя. Вот кто умеет радоваться драгоценностям. Не Настя, совсем не Настя.
– Поздравляю, Милана! Шикарное платье! – с равнодушным лицом и такой же интонацией поздравляет девушку Настя.
– Спасибо, Настенька! – фальшиво лыбится ей Милана и показывает нам рукой в зал. – Проходите, пожалуйста! Добро пожаловать! Я найду вас позже!
К Милане подходят другие гости, и она теряет к нам всяческий интерес.
– Что же ты не сказал, что у твоей Миланочки днюха? – язвительно спрашивает Настя, пока мы идем к нашему столику.
– Она больше не моя! Моя теперь ты! – напоминаю я Насте. Меня ее ревность только забавляет.
– Что ты ей подарил?
– Браслетик.
– Цветочки, браслетик? Может, и правда, не стоило?
Понятно. Настя обиделась, что я подарил Милане слишком дорогой подарок. И букету позавидовала. Черт, почему я и ей цветов не купил?
– А что я должен был, по-твоему, подарить? Набор кастрюль?
– Сомневаюсь, что она умеет готовить, – фырчит Настя и садится на стул, который я для нее отодвигаю.
Присаживаюсь рядом, незаметно чешу в паху и беру ее маленькую ручку в свою. Надо успокоить эту дурынду. Что у баб за мода портить настроение всем вокруг?
– Хочешь, уйдем отсюда? – предлагаю я, не зная, что еще ей предложить, чтобы исправить положение, которое, на самом деле, дурацкое.
– Нет, уж! Давай поедим сначала! – злобно выдает Настя, выдергивает свою руку из моей и открывает меню. – Ты же так потратился!