Не догоняй давно ушедший поезд
Шрифт:
Припомнилась совместная встреча Нового года.
Виктор, простой водитель лесовоза, очень хорошо знал историю и при каждом удобном случае не упускал возможности напомнить об этом окружающим, устраивая им что-то вроде тестирования.
Не обошлось без этого и в ту Новогоднюю ночь.
Как водится, сначала проводили год уходящий и готовились встретить наступающий. С открытой бутылкой шампанского в руке Виктор приступил к своему коронному номеру, без которого не обходилось
– Когда умер Павел Первый?
«Экзаменатор» обвёл взглядом притихшую «аудиторию» и остановил его на жене. Люба тут же вскочила со стула, встала по стойке «смирно!» и бойко отчеканила:
– Павел Первый умер в тысяча восемьсот первом году.
– Правильно, садись. Подставляй тару, свою порцию шампанского ты заработала.
Гордый эрудицией своей жены, Виктор налил ей вина и переместил горлышко бутылки к фужеру Веры Николаевны.
– Назовите-ка, уважаемая, годы правления Николая Второго.
Вера Николаевна не историк, да и по части императоров была не так подкована, как её подруга, потому и растерялась. Попытку Ильича прийти жене на помощь пресёк грозный окрик:
– Не подсказывать! Удалю!
Поднапрягши память, «тестируемая» радостно выпалила почти правильный ответ.
Теперь бутылка дамокловым мечом нависла над фужером Ильича.
– Ну-с, батенька, а с вами мы поговорил о революции.
– Надеюсь, не о Французской? – улыбнулся Ильич и показал на часы. – Давай, наливай авансом, моя Николаевна вон уже тост репетирует.
Да, хорошее было время. Мирное и спокойное. В будни работали, в праздники отдыхали. Растили детей.
У Любы и Виктора их было трое. Две дочки и сын Серёжа. Девочки мало схожи между собой и внешне, и по характеру. Одна – боевая, другая – тихоня. Кто из них старше, Нина Ивановна до сих пор не знает, хотя это и не столь важно – ведь Ира и Света были близнецами.
Время щадило Любу. Вот уже и дочки заневестились, а она оставалась всё такой же красивой женщиной с девичьей фигурой и с лучистыми голубыми глазами.
Володю Лысухина, избранника Светы, Вера Николаевна знала. Этот симпатичный кареглазый паренёк, спокойный, под стать тёще, был местным. А вот потенциальный муж Иры – приезжий, и о нём никто ничего толком не знал. Помнится, Люба, очень сдержанная в оценке людей, всё сокрушалась:
– Бесшабашный он какой-то, несерьёзный.
– Ничего, семейным станет, остепенится, – успокаивала её Вера Николаевна. – Они же любят друг друга, а это главное.
Но в глазах подруги сполохами металась тревога, и никакие аргументы не могли её унять.
Вскоре девочки вышли замуж и покинули отчий дом. Уехали.
А потом…
А потом
В память о подлости людской Вера Николаевна оставила лишь эти строчки, которые твердила, как мантру:
Не узнать вам меня. Я не та.Та во дне во вчерашнем осталась.А в душе лишь одна пустотаДа осеннего дня усталость.Той весёлой и жизнерадостной женщины больше не было. Вместо неё в мире появилась другая – волевая, жёсткая, с наглухо заколоченной душой. С этим ничего не мог поделать даже Ильич. Если бы тогда кто случайно и заглянул в эту душу, то увидел бы выжженную степь да горсть покрытой инеем золы.
Но время неумолимо отсчитывало годы, упаковывало их в десятилетия, и иней начал таять. Появился интернет, а вместе с ним – и бывшие ученики и ученицы. Первой из них нашла свою учительницу дочь Любы. Так Вера Николаевна узнала, что Света с Володей живут в Кемеровской области, их семейная жизнь сложилась на пять с плюсом и всё у них хорошо. А вот Ирина трагически погибла от рук своего мужа.
Ох, это материнское сердце-вещун! Ох, не зря тогда оно у Любы болело!
И ещё одну горькую весть сообщила ей Света:
– Мамы больше нет… Уже давно.
Любы больше нет… Уже давно. А она, Вера Николаевна, узнала об этом совсем недавно.
Вот тогда она и поняла, что не стоит из-за нескольких подлых и мерзких людишек сжигать мосты в прошлое. Не стоит и само прошлое вычеркивать из своей памяти. Ведь там, в твоём прошлом, не только одноклеточные ничтожества прозябают, но и настоящие друзья живут.
Там живёт её подруга Люба.
***
Вера Николаевна присела на свой любимый пень и увидела под разлапистой елью семейку маслят. А чуть поодаль – ещё два таких же семейства. Как раз ей на жарёху хватит. С молодой картошечкой да под сметанкой – объедение!
Вера Николаевна не грибница, нет. Да и не ягодница тоже. Просто она любит бродить по лесу, наблюдать за его жизнью и размышлять о своей. Лес для неё больше, чем друг: ему она поверяет все свои горести и радости, с друзьями же делится только радостями. А зачем друзей нагружать своими проблемами? У них и своих хватает.
Конец ознакомительного фрагмента.