Не драконь меня!
Шрифт:
Улыбнулся.
Драконы попытались мимикрировать, но мы уже выяснили, что хамелеоны нам не родственники.
— Выдохните, — отец так и не поднял взгляд — дописывал важную мысль. Он всегда так делал, с самого детства терпеть не мог, когда его прерывают во время письма. Некогда он внушал страх и имел авторитет не меньший, чем Дракон Смерти. Его даже называли тенью Дракона Смерти. Это было до того, как отец Брианы присосался к его силе. — Эл’хард пришел не по вашу душу. Держите. Передайте заинтересованным лицам. Немедленно выполнять.
Балетная
— Вла…
—…ды…
—…ка.
Похоже, для удобства использования мне следует сменить имя. Дальше дрожащего «вла» редко кто пробивается.
На этом фоне в памяти вспыхнуло яркое и гневное «Элгад!». Так напористо и с таким ощущением собственного бессмертия до нее ко мне никто не обращался. Она не боялась меня от слова совсем. Несмотря на то, что я дракон. Уже этого достаточно, чтобы человек испытал как минимум ропот, а как максимум — ужас. С ней не было ни первого, ни второго.
Пока я ненадолго забылся, кабинет стремительно опустел. Отец отложил дела и резко изменился в лице. При подчиненных он держался, со мной — не было необходимости. Иллюзия спала. На стуле обмяк старик с мешками под глазами и глубокими морщинами поперек лба. Дракон отодвинул ящик стола, насыпал себе горсть пилюл, закинул в рот и запил укрепляющей настойкой.
— Словно ты не знаешь, что так нельзя делать, — заметил, присаживаясь на кресло перед столом императора. Самое, между прочим, сияющее и чистое. На него, кроме меня и старшего брата мало кто отваживается садиться.
— Я тут и в отношении тебя приказ издал. Ознакомься.
— Мм. Приказы. Обожаю.
Именем императора… бла, бла, бла… долг, отечество, кровь… бла, бла, бла… коронация завтра. перевел взгляд на отца, на свиток. Перечитал еще раз, но теперь вчитывался в пафосное «бла, бла, бла», насквозь пропитанное долгом перед короной и кровью, которая во мне течет. По всему выходило, что отец решил прокатить Форт’харда с короной, что, в общем-то, ожидаемо, и всучить эту корону, а еще трон, золотую колесницу, жезл полновластия и сапфировую печать мне, что уже неожиданно. Мы договаривались. И вообще я не тот дракон, который взвалит на себя ответственность.
— Если ты переживаешь о своем завтрашнем уходе, то я это продумал!
Отец дважды хлопнул в ладони. За его спиной распахнулись две потайные двери, замаскированные картинами, и оттуда вышло дюжины две девиц. Стройные, высокие, длинноногие, с выразительными глазами и всем, что пониже подбородка. Они заполонили собой кабинет отца, выглядели соблазнительно и решительно. Будь я помоложе лет на триста, ушел бы в недельный загул. Это же как отвести ребенка в кондитерскую и сказать, что он может попробовать все торты разом и не взять в итоге ни один. И даже платить не придется.
От обилия ароматов у отца закружилась голова. Взмахом руки он открыл окно и в комнату ворвался освежающий ветерок. Пробежался по завитым
— У тебя сутки. Ты полон сил, справишься. Выбирай любую или всех сразу.
Вот видит Дракон Смерти, я не хотел обижать отца. Растер переносицу, подбирая слова для более мягкого отказа.
— Сомневаешься, значит? Тогда у меня есть еще один козырь в рукаве.
Он достал из темно-синей папки с императорским гербом на корочке фотографию и положил передо мной.
Бриана.
— Люди такие хрупкие, — заметил он, как бы невзначай. — Дохнут как мухи от любой мелочи.
Вот это он зря.
Я с вызовом взглянул в отцовские глаза и медленно, сдавливая ярость, разорвал приказ на мелкие куски. Император стиснул зубы, надеясь на иной ответ.
— Эл’хард!
— Уходите, — приказал ледяным голосом.
Девицы переглянулись. Сама безмозглая подошла ко мне и положила руку на мое плечо.
— Владыка, мы готовы воплотить ваши самые смелые…
Я сжал кулак. Девицы побледнели, схватились за горло, выпучили глаза, яростно хватаясь взглядом за воздух. Они дергались и извивались, пытаясь сбросить с себя стальные объятия смерти, пока не обмякли и не осели на пол.
— Я и забыл, почему наши отношения никогд не задавались, — фыркнул, смахивая с руки остатки сил, как грязь. Девицы оклемаются и навсегда запомнят, каково это: ослушаться моего приказа. — Меня не интересует власть. И завтра я уйду за грань, хочешь ты того, или нет. С этим мусором пусть разбирается Форт’хард. А Бриана… — я поднялся и посмотрел на фото. — Даже, если ты ее убьешь, она уйдет за грань. Ко мне. Я только спасибо скажу.
Я вышел из кабинета в сумрак. Тенью скользнул в подпространство, туда, где моя ярость не принесет вреда живым. Боюсь, останься я рядом с отцом, от его кабинета не осталось бы и штукатурки.
Глава 69
Я быстро закончил дела в провинции. Назначил новым владыкой свою правую руку. Старый мудрый дракон, в котором я уверен почти как в самом себе, с пониманием принял мое решение уйти. Это его четвертое перерождение, и он лукаво улыбался, похлопывая меня по плечу и желая тихого ухода.
Не верил.
Я тоже колебался. Перерождение дракона неизбежно, есть лишь одно исключение: зарождение нового дракона в истинной избраннице. Отец, то ли по глупости, то ли по дурости, решил сделать из меня быка-осеменителя, но так оно не работает, ведь мое продолжение уже зародилось. Она приняла зелье… она точно это сделала? Мне необходимо в этом убедиться.
Как только уладил все формальности, через подпространство скользнул на остров, где проходили съемки. Уже занимался закат, смена закончилась. Волны ласкались о берег, солнце утопало в линии горизонта, ветер лениво колыхал верхушки пальм. Жизненную нить Брианы я нашел за сотую долю секунды, вынырнул из подпространства рядом с ней и замер.