Не драконьте ведьму!
Шрифт:
— А ты меня, когда не ушла в безопасное место, а вернулась, — ответил он строго. — Считай я тебе отомстил.
— Скажи еще, что специально мертвым прикидывался, — съязвила я.
— Не прикидывался. Я же сказал, что отдохнуть прилег, — в глазах Эйнара заплясали веселые огоньки. Глаза, кстати, из темных превратились в светло-карие, почти золотистые, словно лучи встающего солнца, которое пробивалось сквозь густые ветки в лесу. От этого его взгляд из строго-пугающего стал мягким, обволакивающим и теплым. —
Так он это специально надо мной бедной измывался?
— Ненавижу! — обиженно хлопнула по плечу.
— А говорила, что любишь, — император уже улыбался во весь рот, а еще минуту назад лежал бледный, словно поганка. А потом меня к себе прижал крепко, чтобы больше не била и прошептал в макушку. — Я тоже тебя.
— Ненавидишь? — пробурчала недоверчиво.
— Люблю, глупышка, — император обнял еще сильнее.
— Признание в любви могло быть и романтичнее, — передразнила я, а потом улыбнулась, так как почувствовала себя самой счастливой ведьмой в мире. Это просто невероятно.
— Что может быть романтичнее?.. — риторически заметил император.
Ну, да. Мы, грязные и обтрепанные, обнимаемся на самом дне глубокого кратера, черная обугленная земля воняет хуже иктовых болот. Очень романтично. Но мне все равно. Кроме Эйнара, живого и невредимого, мне больше ничего не нужно.
— Даже не верится, что все закончилось, — сказала я, нежась в сильных объятиях, тая от того, как мужчина гладит мои волосы. — Зло раскрыто и повержено. Икты и колдуны перебиты. Колодец запечатан.
— Отбор закончен, — продолжил Эйнар как ни в чем не бывало, а я вспомнила про всех остальных девок и напряглась. То есть…
— Как это окончен? — попыталась встать, но мне не дали. Но я все равно отодвинулась и прорычала, переходя на язвительное вы, — Неужто жену выбрали и определились?
— Выбрал и определился. Причем уже давно. Только вот она все никак не могла определится.
— То есть как это? — совсем ничего не поняла.
— Не могла выбрать, что ей больше по душе — мой дворец или Академия, я или мой брат, — Эйнар Загадочный все шире улыбался, — А мне наступать в тот же колодец не хотелось.
Так это он что? Про меня сейчас говорил?
— Между прочим, она тоже давно определилась. И брат ей ваш не нравился, — пробурчала, обиженно надув губы, — просто кое-кто устроил отбор, а ее туда не позвал!
— Ну так если бы позвал, она бы ни за что бы туда не явилась.
— Минуточку… так это ты специально меня туда не звал, чтобы я пришла?
Да как эта ящерица посмела! Управлять! Последней! Черной! Ведьмой!
Вместо ответа Эйнар Хитрый-план-придумавший только подмигнул.
И от этого все внутри окончательно вскипело.
Я значит, изводила себя, ночами не спала, о драконище противном безперестанно думала, а он
— Эй, ты куда? — это мне вдогонку, так как я резко поднялась и уверенно из воронки выбираться начала.
Император меня тут же догнал, только я его руки отпихнула и все, что на душе накопилось, собралась высказать. Но магическая стена, которая нас удерживала, окончательно рассеялась, и мы увидели взволнованного Рагнара.
— Вы живы! Хвала ассам! Эйнар! — он тут же подбежал обнимать своего брата. И так его крепко сжал, что даже от земли оторвал. И как только я могла думать о нем плохо и подозревать, что он что-то замышляет? Вон, как драконище противное любит, даже слезы радости едва сдерживает.
Ой… кажется уже не сдерживает.
Я и сама опять расчувствовалась от этой сцены и стала слезинки с лица смахивать.
Что-то я какая-то сентиментальная черная ведьма стала…
— Задушишь! — недовольно рыкнул Эйнар Ничем-не-прошибаемый, пытаясь снять с себя брата. Но тот лишь слегка отстранился, а потом обхватил императора за голову, пристально лицо разглядывая.
— О, ассы всемогущие… Эйнар… твои глаза…
61
— А что с ними? — спросил, нахмурившись, Эйнар, и я заволновалась. Действительно, что не так? Я ж вроде видела — нормально все. Может слишком рано радовалась, что все хорошо закончилось? Разве мог такой мощный взрыв пройти без последствий?
— Твои глаза поменяли свой цвет и стали такими же как и у твоего отца. Неужели получилось? И в тебе пробудилась сила золотого дракона? Но как? Цвет папоротника же… ничего не понимаю.
— Это из-за Света, который передала мне Сойвель. Лишь благодаря ему мне удалось запечатать колодец и выжить. Спасибо тебе, — сказал Эйнар, с нежностью на меня поглядывая. А я отвернулась. Надо же в кои-то веки поблагодарил!
«Пожалуйста» от меня ждет? Не дождется.
Магическая стена постепенно полностью рассеялась, и я увидела жителей, которые восхваляли Эйнара Всесильного. В толпе ликующего народа даже невесты радовались, еще не зная, что отбор для них уже окончен.
Вот только лисы моей нигде видно не было.
Под всеобщие поздравления мы вернулись во дворец. Меня, правда, об этом не спрашивали — а я такую смертельную усталость почувствовала, что даже возразить не смогла, когда Эйнар Тора из его магкареты высадил, на диванчик мягкий усадил, а сам рядом сел и за руку крепко сжал. Странным образом сном сморило — я даже на драконище противное прилегла, хоть и зла была на него необычайно. Точнее, как обычно.
На что?
Ой, да мало ли причин!
Кое-как глаза открыла, когда до места добрались — и то благодаря пронзительному голоску Хейма.