Не драконьте ведьму!
Шрифт:
— К-какая свадьба?
— Наша.
— С-с чего бы это? Черные ведьмы ни разу замуж не выходили! Нет, я, конечно, не против быть с тобой, — заторопилась, видя как пальцы Эйнара Несдержанного сжимаются в кулаки, а глаза темнеют. И пропищала, — Но ведь для этого не обязательно замуж выходить!
— Мать моих детей будет носить императорскую корону! — прогремело на весь дворец.
Мать?
Какая мать?
Чьих детей?
И тут до меня окончательно дошло. И о чем бабуля говорила. И ощущения мои странные.
Я на кресло быстро подставленное осела и потрясенно на драконище посмотрела.
И спросила тихонько:
— Ты же… когда говоришь про “детей”… Имеешь в виду ОДНОГО малыша, точнее, малышку, и Хейма?
Эпилог
Я оказалась не просто беременна, а беременна двойней!
Издавна у черных ведьм рождались только девочки, которым они передавали свои знания и силу, а у драконов испокон веков рождались только мальчики, которые наследовали драконью тень и невероятную магическую силу. А у меня… двойня!
И девочка… и мальчик…
Похоже, и ведьмочка, и дракончик…
И радостно… и немного страшно.
И бабули рядом нет, чтобы спросить.
Но думать и переживать мне не дали свалившиеся на голову хлопоты: к свадьбе надо было готовиться — умел все-таки драконище красиво говорить и уговаривать. Хотя в роли будущей императрицы я себя ну никак не видела.
Благо жители империи меня буквально в героиню превратили. И то, что я ведьма черная, никого не смущало. Правда, официально об этом никто не заявлял, но слух-то быстро распространился. Как и о том, что я заговор черных колдунов раскрыла, империю от иктов спасла и силу золотого дракона пробудила.
Весь этот заговор был организован Хранителем, который сам черным колдуном не был — лишь беглым друидом. Точнее друидом, которого из тайной общины изгнали, а он решил всем показать, кто тут самый сильный.
Драконище убить, себя омолодить, мир захватить, иктов подчинить и… по иронии судьбы ими же он и был убит.
Обучение в Академии пришлось отложить — мой чрезмерно заботливый дракон из дворца меня вообще никуда не выпускал. Но я все равно иногда сбегала — на пару с Хеймом. А он делал вид, что ничего не замечает.
Драконышу тоже непросто пришлось. Надо было привыкнуть к мысли, что мы с его папочкой не просто вместе, а ВМЕСТЕ. Да еще и поженимся. Он даже назвал нас еще разок предателями и обманщиками, но я потом пообещала ему братика и сестричку, с которыми он будет играть, и малыш тут же воспрял духом.
Зато у меня с духом было так себе.
Потому что… ох, не была я уверена, что Эйнар-себе-на-уме женится из-за чувств своих. А не потому, что я вся из себя героиня, силой с ним поделилась и детей заделала.
Ведь что получается…
Прошлая императрица обманом свою “должность” получила. И насильно обеременела. И он сам сказал, что вынужден был после этого жениться,
Пусть и не планировала.
И как теперь быть уверенной, что замуж по любви выхожу, а? Особенно если ни замужество, ни любовь в моих планах никогда не стояла?
С каждым днем я становилась по этому поводу все грустнее и отстраненней. Ни дворец уже не радовал, ни Хейм, ни ликование народа. Император так и вовсе… бесил. Особенно когда смотрел тяжелым взглядом и все пытался выспросить, что со мной не так.
А делал он это регулярно.
И мрачнел с каждым неотвеченным вопросом.
В какой-то из вечеров я не выдержала. Перестала делать вид, что защитные и охранные границы дворца меня защищают и не пускают, зажмурилась… и оказалась в Академии. Перед ректорским особняком.
Решительно зашла внутрь и крикнула:
— Рагнар! Ой…
Ректор выскочил на лестницу полуодетый. Точнее, одетый, но то черное и блестящее, что на нем было… в общем, лучше бы не надевал.
— Прости, — я смутилась, — Я наверное не вовремя. Ты не один… Я пойду.
— Стоять! — рявкнул мой лучший друг, быстро сбегал за халатом и проводил меня в гостиную. — Что случилось?
— Все, — всхлипнула и как выложила ему… все. И про его бывшую невесту, и про инициацию, которую я с императором провела, и про беременность и вынужденный брак.
Аж сама осознала, в какой кошмарной ситуации я оказалась.
Ректор тоже. Так опешил, бедненький, что несколько минут молчал. А потом вздохнул:
— Сойвель, ты ошибаешься. Не из-за детей он.
— Откуда такая уверенность? — спросила, нос вытирая.
— Помнишь мы с тобой когда-то в зале магическом занимались, и брат еще зашел?
— Ну помню… — как тут не помнить. Мне ж постоянно ревниво припоминали, как я "с другими обнималась".
— Он же потом снова зашел… — Рагнар поморщился и потер, зачем-то, живот, — И сказал, еще тогда, что осознал — ты и есть любовь всей его жизни. Единственная. Драконья. И непременно должна стать его женой. Но он не знал, как так сделать, чтобы ты согласилась — ведь черные ведьмы замуж не выходят. И тогда мы и придумали весь этот план…
— Весь-весь? — аж слезы высохли.
— Угу.
— И отбор?
— Ага.
— То есть… он и правда… потому что любит? Еще с тех пор?
— Ну да. К тому же, без дополнительных ритуалов… не бывает у драконов детей от нелюбимой. Так что сама подумай.
— А я сомнева-алась… — снова всхлипнула, и Рагнар меня обнял и принялся по голове гладить.
— Что. Здесь. Происходит? — громыхнуло над нашими головами рычащее. Ужасающее. Грозное…
Родное-родное.
— Ничего, — вскочил Рагнар и быстренько-быстренько по стеночке устремился прочь от моего драконища. Который был сильно всклокочен и зол.