(не) его невеста
Шрифт:
И он, конечно, узнал ее.
— Ты врешь, Ада, — продолжал нервно Кир. — Ты никогда не сдаешься, ты всегда всё контролируешь, ты не играешь по чужим правилам.
Я не отвечала. Просто играла и играла, а Кир… он словно с цепи сорвался. Просто кричал и кричал меня. А я даже толком не слышала все сказанные им слова. Они проходили сквозь меня, потому что своей музыкой я обнажала перед ним душу.
Я ведь знала — он помнил.
Мы часто лежали на траве и слушали эту колыбельную в записи, потому
Только наша.
Я первой призналась ему в своих чувствах, когда он играл эту колыбельную. Он тогда признался мне в ответ, а потом исчез.
— Ты ничего не вернешь, Ада, — таким голосом сказал Кир, что моё сердце вновь разбилось. — Уже слишком поздно.
Закончив играть колыбельную, я открыла глаза и впервые за нашу встречу прямо посмотрела на него. Мне стало интересно, что он сейчас видел? Кого он видел? Меня? Или Снежную Королеву, как он любил меня звать? Я никогда не считала себя Снежной Королевой, ибо слишком сильно старалась уберечь всех своих близких.
— Я знаю, — спокойно ответила я ему. — Знаю. И не прошу тебя любить меня.
Недоумение исказило прекрасные черты лица Кира.
— Тогда чего ты хочешь?
Горькая усмешка исказила мои губы.
Встав, я подошла к нему. Кир отчаянно задышал, словно моё присутствие причиняло ему боль. Когда я потянулась своими ладонями к нему, он резко отшатнулся, и это заставило меня замереть.
Моё несчастное сердце разбилось вновь.
— Ты мне не веришь, — убитым голосом повторила я. — Потому что я разрушила твоё доверие. И я знаю об этом, Кирилл. Но я хотела попросить тебя, чтобы мы остались друзьями. Ради Яра.
Кир продолжал держаться настороженно и на расстоянии, словно я была непонятной зверушкой, которая могла в любой момент выпустить когти. Прошла я — могла. Нынешняя — нет. У меня настоящей больше ничего не было.
— Когда выйдешь из больницы, позвони Алисе и скажи одно единственное слово. Феникс. Она поймет и кое-что покажет тебе, — не сдержавшись, я подалась вперед и быстро оставила поцелуй на его щеке. — Прости, что говорю слегка заторможенно. Я на седативных.
Развернувшись, я направилась к двери.
Кир не попытался меня остановить или окликнуть. А мне так хотелось, чтобы он это сделал. Впервые в жизни мне хотелось, чтобы он кинулся за мной. Поэтому у самой двери я тихо сказала ему:
— И я правда люблю тебя.
46. Кирилл
Больше всего на свете сейчас мне хотелось кому-то врезать. Но Ада — девушка, охранник и врач показались мне неподходящими целями, а пинать собственную машину — себе же делать хуже. И своей ноге, которая до сих пор иногда ныла на дождь.
Я рухнул на водительское сидение и закрыл
— Что надо?
— Вам нужна помощь? — вместо этого заботливо уточнил врач.
Сколько ему отвалили денег, что он интересуется моим самочувствием после того, как я едва не придушил его пациентку?
— Точно нет.
— В таком случае, надеюсь, вы приедете еще раз, — серьезно отметил врач.
— Шутите?! — хмыкнул я. — Еще раз? Я мог ее придавить там на нервах.
— Зато она наконец-то раскрылась. Возможно, теперь мы сможем быстрее добиться прогресса.
Я не стал ничего говорить. Напомнив себе, что делал вещи и похуже, а хамил пострашнее, ударил ладонью по кнопке, поднимая стекло. Врач не стал препятствовать, только предусмотрительно отошел подальше, чтобы не попасть под колеса автомобиля. Я собирался сорваться с места, как заядлый лихач, но, вспомнив аварию, заставил себя ехать хоть сколько-нибудь медленно.
Осталось только решить, куда мне теперь себя деть.
Раньше я бы отправился на кулачные бои. Мне б не помешало. Но Руд по известным причинам никак не мог выйти за контакт — после того, как его поймал Алекс, я вообще не знал толком, что с ним случилось. Вроде бы посадили?
Алиса.
И феникс.
Какого черта эта Снежная… Эта… Какого черта Ада вообще мне об этом сказала?
Я все-таки увеличил скорость, надеясь, что это немного меня успокоит. Привычное бурление адреналина в жилах приносило мне удовольствие и позволяло хоть на время забыться, не думать о последствиях.
Алиса ответила не сразу.
— Слушаю, — проронила она полным недовольства голосом. Эта зараза всегда терпеть меня не могла, разумеется, сейчас она тоже не изменяла себе. Могла бы — прокляла. Ну конечно. Я ж поступал не так, как хотела ее святая начальница с нимбом, прочно примотанным скотчем к чертовым рогам.
— Я от Ады. — коротко промолвил я. — И она отправила меня с каким-то фениксом.
— Что? — Алиса, кажется, растерялась.
— Сказала набрать тебя и сказать “феникс”, — огрызнулся я. — Все. Больше ничего не знаю.
Пока Алиса молчала, я успел пролететь на красный — чудо, что никого не сбил при этом, — и запоздало затормозил, едва не врезавшись в красный бок грузового автомобиля. Грязно выругался прямо в трубку, и Алиса, кажется, приняла это на свой счет, хотя претензии у меня были исключительно к грузовику.
— Хорошо, — я уже представлял себе, как секретарша Ады, или кем она там была, кривилась и поджимала губы, приходя к выводу, что ей придется делать что-то такое, что ей сильно не по нраву. — Я буду ждать у Ады в пентхаусе.