(Не)фиктивная жена для миллионера
Шрифт:
— Давай, ближе к делу.
Соболев посерьёзнел и кивнул другу соглашаясь:
— Выйди, у меня сейчас будет допрос свидетеля.
Босс не сдвинулся с места.
Антон сдержанно вздохнул.
— В этом кабинете твоя компетенция как работодателя заканчивается. Выписаны все повестки. Какие претензии?
Михаил Александрович поджал челюсть, но кивнул. Он знал, что его друг — профессионал, несмотря ни на что.
Когда дверь закрылась. Антон потянулся к пачке с сигаретами.
— Не против?
Я отрицательно
Соболев чиркнул колёсиком зажигалки и прикурил, неотрывно смотря на меня. Не торопился говорить, сделав затяжку, пыхнув сигаретой, выпустив в сторону едкий дым.
— Расскажи-ка о себе, Екатерина Волкова, — следователь выдался вперёд, внимательно осматривая моё лицо.
Наверняка уже изучил меня и мою жизнь из сухих официальных источников, но хотел слышать, что я расскажу о себе. Я не утаила ничего и говорила честно, не обмолвилась словом, только о контракте и взаимоотношениях с Акуловым, рассказала даже о смертельной болезни мамы.
Антон долго молчал.
— Я тебя понял. Несладко тебе приходится, но, может, я чем и могу помочь, — Антон подмигнул, улыбнувшись, и тут же вновь становясь серьёзным, — а пока выйди-ка в коридор, Катюш. Подожди там, я оформлю бумаги, и ты подпишешь свои показания. Боссу своему скажи, чтобы зашёл.
Я кивнула и вышла из кабинета. Вот вроде на меня никто не давил, и бояться мне нечего, я ведь ничего преступного не делала, а всё равно полегчало. Акулов сидел в коридоре и вопросительно взглянул на меня.
— Следователь ждёт вас, — села рядом.
Акулов скрылся за дверями кабинета друга.
От лица Михаила
— Ну и? — спросил я, плюхнувшись на стул перед Соболевым, курившим не переставая, едкий дым кружился в воздухе и забивал лёгкие, — как ты можешь курить такую дрянь… — кашлянул.
— Меня заинтересовало дело с бутылкой виски. Хочешь знать почему? — Соболев не обратил внимание на мою ремарку.
— А что в нём такого особенного? — спросил я, — никто не пострадал, больше вещества не были обнаружены нигде. Клуб никак не связан с торговцами. Меня ты знаешь…
— Знаю. Но я обеспокоен, и вот почему. Дело в том, что бутылка виски предназначалась для ТВОЕГО столика. Ты обожаешь и предпочитаешь именно этот сорт виски и периодически бываешь на своих вечеринках. Сидишь именно за этим столиком, пьёшь именно этот сорт. В тот злополучный вечер ты вынужден был прийти, я вызвал тебя с помощью Кати. За твой столик принесли бутылку виски, которую ты предпочитаешь выпивать.
— И? — я не понимал к чему клонит Соболь.
— А то, что эту бутылку должен был выпить ты один, Акула, конечно, не всю, но должен был. Один. То, что из неё пили и я, и Волкова, случайность. Случайность, что спасла
— То есть… — я похолодел всем телом, мигом догадавшись, что мне хотел сказать Антон.
— То есть, если бы ты в тот или какой-либо другой вечер выпил немного больше того, что выпил, разделив пойло с нами, то, вполне возможно, я бы сейчас расследовал дело об убийстве, отравлении…
— Чёрт… — пробормотал я, — кто? — жёстко.
— Под подозрением обслуживающий персонал ресторана, который ты нанял для обслуживания вечера, именно оттуда поступила бутылка. Им может быть кто угодно, но я узнаю.
— Ну ты же понимаешь, что, найдя исполнителя, ты, вполне возможно, не найдёшь заказчика, — хладнокровно, слишком.
— Кому нужна твоя смерть? — спросил Антон и вцепился свои испытующим взглядом в меня.
— Знать бы… — я чувствовал, что адреналин бурлил у меня в крови.
— Катя знает? — спросил я.
Соболев удивлённо вскинул брови, но медленно мотнул головой из стороны в сторону.
— Мы тебе ещё нужны? — кажется, я облегчённо вздохнул.
— Подпишись тут и позови Катю для подписи, — я быстро подписал необходимые бумаги и вышел.
Указал подбородком на кабинет Соболя и сухо проговорил:
— Я отпустил водителя, жду тебя в машине.
От лица Кати
Попрощавшись со следователем, я выскочила из здания следственного комитета с огромным облегчением, а усевшись в автомобиль, получила от Акулова поцелуй такой силы, что перестала на секунду дышать.
Глава 32
От лица Кати
Я попробовала его оттолкнуть… Нет. Надо быть честной хотя бы с самой собой. Я не пробовала оттолкнуть босса от себя. После того как я обрела дыхание, то прижалась к нему настолько близко, насколько позволяла теснота салона.
Поцелуй был грубым, застигшим меня врасплох, выбившим из моих лёгких весь воздух.
Акулов, заметив, что я не оказываю сопротивление, слегка отодвинул меня от себя. И мы вдвоём хватали воздух открытым ртом. Он смотрел на меня так, словно я была последней женщиной на Земле. Отчаянно.
Затем вновь приблизился ко мне, и теперь его губы уже нежно обласкали мои. Язык, горячий и трепещущий, медленно раздвинул их, и я полностью провалилась в свои ощущения. Щекочущие. Будоражащие. Крепкие руки обняли так сильно, что у меня хрустнули кости.
Босс целовал меня так умело, так нежно, что низ живота застонал от напряжения, затрепетал от желания быть наполненной. Им. Я невольно простонала прямо ему в рот.
После этого Акулов отпустил мои губы, но продолжал сжимать меня в своих объятиях.