(Не)фиктивная жена для миллионера
Шрифт:
Акулов вновь замолчал.
— Не по доброте душевной ведь помог, — догадалась я.
Михаил кивнул.
— Потом я выяснил, что разорению способствовал дядя, поставщики были его.
Я охнула и прикрыла рот ладонью.
— Полину положили в больницу. Её мать очень хороший человек, но тоже не здорова… Я не мог бросить Полину.
Я озадаченно свела брови к переносице.
— Вы не дали себе шанса на другую жизнь…
— Теперь я это понимаю, но завяз по самую шею. Как в болоте. Если я начну бороться, то меня затянет с головой. Я
— И с тех пор вы… такой холодный, как земля в Арктике, или остывшая земля после жара, что выжег её, или…
Акулов перебил.
— Так ты меня видишь?
— Вы можете изменить всё…
Михаил Александрович вскочил и навис надо мной.
— Ты просто маленькая девочка и сейчас находишься в том возрасте, когда можешь позволить себе быть максималисткой.
Я тоже встала.
— Нет. Я просто не вижу стен. Стены вокруг себя построили вы сами.
— Я должен туеву хучу денег своему дяде. Я связан обязательствами с матерью Полины. Я женат, в конце концов.
— Поэтому вы готовы плясать под его дудку?
— Я вынужден. Мать Полины в приступе отчаяния готова была заплатить любые деньги, чтобы видеть свою дочь здоровой. Сейчас она думает, что дочь здорова.
— Поэтому меня, как цирковую обезьянку, водили на приём и в дом матери Полины?
— В том числе. Одно из условий. Сегодня мой дядя довольно потирает руки. Он получил часть денег в уплату моего долга. А я получил гарантии, что мать Полины будет пребывать в счастливом неведении до самого своего конца.
Я стояла ошеломлённая.
— Теперь ты знаешь, что я за чудовище, — Акулов с горечью посмотрел на меня, — контракт — твоя защита от меня. Я уже говорил. Мне не выпутаться из всего, что сейчас происходит в моей жизни, я слишком завяз во лжи. Самым близким. Себе… Для тебя же открыты все пути. На первое время тебе поможет контрактное вознаграждение, ты неглупая, Волкова. Ты не скована ничем.
Он тяжело при этом дышал, как будто каждое слово давалось ему тяжело.
— А если я увязла, — я задрожала, подходя ближе, — уже… по самые уши…
Акулов повесил голову и покачал ею, прежде чем посмотреть на меня.
— Я не тот, кто тебе нужен. Это уж точно. Меня не собрать. Даже кусочков не осталось…
— Тогда скажите мне, что ничего ко мне не испытываете. Давайте! Что мы связаны контрактом, что я ваша подчинённая. Ещё раз…
— Ты мазохистка? Я не пойму, — он не сказал это с привычным раздражением, скорее устало, как будто ему надоело сопротивляться.
Михаил подошёл вплотную и положил свои ладони на мои щёки.
— Видят небеса, я предупреждал, я гнал тебя от себя. Я огонь, а ты бабочка, и летишь ты на него, не чувствуя опасности, — нежно прошептал он, и его горячее дыхание обожгло мне губы.
— Я не боюсь, — потянулась к нему на цыпочках.
Его руки легли на мою талию и сжали её, взгляд чёткий,
Ему хотелось верить мне…
Его губы тут же накрыли мои подрагивающие. Почувствовала ток, как маленький взрыв, но он потряс нас. От него ко мне и обратно. Я заискрилась от его прикосновений.
Миша целовал меня так отчаянно, больно терзая мои губы, тут же нежно покусывая, но через несколько секунд вновь кидаясь в атаку, бешено и по-хозяйски орудуя у меня во рту горячим языком.
Как будто в последний раз…
У меня внутри всё оборвалось от этой мысли и чтобы подавить приступ паники, я вжалась в него так сильно, что попытайся кто-нибудь сейчас оторвать меня от Акулова, у него бы не вышло. Мне казалось, что это поможет избавиться от плохого предчувствия. Его пылающие ладони бороздили по моему телу, сжимали меня, скользили по коже.
Раздалась трель моего телефона и мы ещё какое-то время не могли оторваться от друг друга. Но мне пришлось взять трубку, пока Акулов целовал мою шею. Звонили от лица мамы и сообщили об операции. Михаил Александрович отпустил меня к ней, и той же ночью я вылетела в свой город. Босс провожал меня в аэропорту. Со смертельно усталым выражением лица и взглядом, который никуда не хотел меня отпускать.
А я не могла отделаться от плохого предчувствия…
Глава 44
Два месяца спустя
От лица Кати
Миша не писал мне. Не звонил. Лишь на следующий день прилетело сухое, как добралась и проявлен сдержанный интерес к здоровью моей мамы. На это сообщение он не ответил, хотя оно и было им открыто.
Всё. И больше ни строчки за два месяца. Хотя банковская карта пополнялась с регулярной частотой.
Пару раз я звонила сама, но в ответ слышала только автоответчик с дежурным набором фраз. Мне никто не перезвонил.
И если днём я кружилась в заботах и делала всё для того, чтобы мама выздоровела как можно скорее, то по ночам меня крыло. Жёстко. Я вспоминала всё, что между нами произошло, и поняла, что если я продолжу об этом так интенсивно переживать, то скоро сойду с ума. Но и перестать совсем думать не могла, поэтому решила отложить свой внутренний суд над Акуловым до встречи с ним.
В столицу я приехала почти перед самым Новым годом. Мы не общались с моим боссом, но удивительным образом он всё знал обо мне. В аэропорту меня встретил водитель, который сразу же увёз меня в дом к Акулову.