Не говори ему «нет»
Шрифт:
– А зарплата? – волнуясь, робко уточнила Лида. – Она у нас уменьшится?
– С чего вы взяли? – улыбнулась Анжела. – Конечно же, нет! Идите на обед, уже время.
Анжела взглянула в нижний правый угол монитора. «Ого, уже скоро по домам! – удивилась она. – Быстро как день пролетел». В глазах от мельтешения цифр рябило, голову как будто набили ватой. Все, хватит на сегодня.
Да, она еще к Ивану не сходила. Анжела покосилась на сотрудниц. Лида что-то выверяла в рабочих журналах, слегка
Анжела взяла сотовый.
– Иван, ты не смог бы принять меня в рабочем порядке?
– Конечно. Давай прямо сейчас.
Светланы в приемной не было, видно, отлучилась по делам.
Директор сидел на своем месте, закинув руки за голову. Вид у него был усталый.
– Проходи, – кивнул он ей и положил руки на стол.
«Какие они у него грубые. Ладони широкие, как лопатки, кисти в отметинах от шрамов. Прямо пролетарские руки, – заметила про себя Анжела. Ее сердце окутала печаль. – А у Димы руки были красивые. Некрупные, узкие кисти, изящные пальцы. Руки аристократа. Ну, или врача».
– Анжел, ты чего замерла? Присаживайся, – Иван окинул ее внимательным взглядом. – Что у тебя?
Она осторожно села на предложенный стул.
– Я хотела попросить для своих сотрудниц повышенную премию за квартал. Это возможно?
– За какие такие заслуги? – удивился Иван. – Людмила такой вопрос не поднимала.
– Если в служебной записке потребуется обосновать, я обосную.
Иван, однако, соглашаться не спешил.
– Нет, я бы понял, если бы на производстве. А то сидят на жопе целый день, бумажки перебирают. Работнички золотые, твою мать! – совсем раздухарился он. – Умаялись.
Анжела гордо вскинула голову. Внутри у нее все кипело от негодования.
– Извини. – Она встала, подвинула стул на место и направилась к двери.
– Да дам я им премию, дам! – с досадой сказал он ей вслед.
Она обернулась.
– Спасибо. Только это не ты им одолжение делаешь, а они тебе… делали. Мало за себя трубили, так еще и за Людмилу отдувались по полной.
– Не буду я в ваших дрязгах разбираться. Людмила уже не работает. Сказал, будет премия твоим больше, значит, будет.
Его глаза горели, волосы растрепались, грубые ладони упирались в край стола.
Анжела окинула его презрительным взглядом и пошла к выходу.
– Подожди! – он догнал ее уже возле двери и положил горячую ладонь ей на предплечье. – Я тебя чем-то обидел?
– Нет, конечно, – усмехнулась она.
«Да, – подумала она про себя. – Обидел, если честно. Жгучими цыганскими глазами и ямочкой на подбородке. А еще грубыми горячими ручищами».
– Но я же вижу, ты сердишься, – Иван обеспокоенно посмотрел ей в лицо.
– Нет, не сержусь, – она выдавила из себя улыбку.
– Анжел, я чертовски вымотался за день. Поехали после работы в кафе, а? Я приглашаю. Посидим, пообщаемся.
Щеки директора начали пламенеть.
Дверь в кабинет вдруг распахнулась и просунулась голова Светланы.
– Вань, я ухожу. Мне в садик, – прокричала она и осеклась. – Ой… – она полоснула по Анжеле злым взглядом и с силой захлопнула дверь.
– Нет. Извини. – Анжела отрицательно мотнула головой.
Взгляд Ивана потух, он медленно снял свою руку с ее предплечья.
– До завтра, – сухо кивнула она ему и вышла из кабинета.
Анжела спешила к дому. Хотелось есть и спать одновременно. Не зря говорят, понедельник – день тяжелый, но, слава богу, он почти закончился. Она старалась не думать о прошедшем дне. Слишком много он принес впечатлений. О том, что объем работы в бухгалтерии и без того немаленький весомо увеличился, это понятно. Ничего, выкрутятся! Она что-нибудь обязательно придумает. Да и к Ивану за помощью обратиться никогда не поздно.
На душе вдруг заскребли кошки. Не очень сегодня директор был с ней ласков, и в проблемы бухгалтерии вникнуть не поспешил. Настроение ей испортил, да еще после этого хватило наглости в кафе позвать. Видите ли, одному скучно. Нахал!
И все же Анжела чувствовала себя не в своей тарелке. Словно она что-то недопоняла или не то сделала. Она вдруг рассердилась на себя. Вот что она старается директора оправдать?! Отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи. Ей без него, есть о чем беспокоиться.
Анжела сразу после работы забежала в детский мир, в отдел художественного творчества.Еще на посиделках в честь первого сентября решила, что подарит Юлиной дочке набор для рисования. Вот и накупила всего. Анжела сама очень любила рисовать, способности у нее имелись. Училась по интернету, читала в библиотеке специальную литературу. И рисовала. Карандашом портреты. Тайно, чтобы никто не видел! Даже мама ни разу не застукала ее за этим увлечением. Очень удобно – никаких красок, тряпок, кистей – только лист бумаги и простые карандаши. Можно, конечно, потом и цвета добавить, но Анжела предпочитала именно простой карандаш. Так лучше у нее получалось передавать душу портрета.
Перед отъездом из дома она собрала все свои рисунки. Основную часть сожгла, а несколько, самых для нее ценных, прихватила с собой. Правда, не до рисунков ей сейчас. Выспаться бы.
Она уже подходила к подъезду. На улице дул резкий, порывистый ветер, в воздухе висела промозглость, правда, дождя не было. Темнело, во дворе уже загорелся фонарь. Анжела кинула внимательный взгляд в сторону мусорных баков.
С пятницы Анжела не видела Графа. Все глаза в окно проглядела! Как провалился. Она перевела взгляд на лавочки возле подъезда, куда доставал свет от фонаря. Нет, лавочки тоже оказались пусты. Вот еще печаль! Куда девался, переживай теперь.