Не говори никому. Беглец
Шрифт:
– Тогда у нас был «поляроид».
– И где теперь эти снимки, доктор?
– В архиве.
Я взглянул на высокий шкаф, стоящий у стенки, как часовой на посту.
– Не здесь, – быстро сказал Харпер. – Дело вашей жены закрыто, убийца пойман и осужден. Кроме того, это случилось более пяти лет назад.
– Тогда где они?
– В архиве, в Лейтоне.
– Можно мне их увидеть?
Что-то упало со стола, Харпер проводил листок бумаги задумчивым взглядом.
– Я узнаю, что можно
– Доктор, – позвал я.
Он поднял глаза.
– Вы помните мою жену?
– Более или менее. В наших краях не так уж много случается убийств. А уж такого уровня…
– В каком состоянии было тело, сказать можете?
– Боюсь, что нет. Детали быстро забываются.
– А кто ее опознал?
– Разве не вы?
– Нет.
Харпер поскреб макушку:
– Тогда, по-моему, отец убитой.
– Не припомните, ему это быстро удалось?
– В смысле?
– Он сразу ее опознал или сомневался? И сколько сомневался? Пять минут? Десять?
– Не могу сказать. Честно.
– То есть забыли.
– Да, прошу прощения.
– А ведь вы сказали, что это было громкое дело…
– Да.
– Может быть, самое громкое в вашей практике?
– Несколько лет назад еще убили разносчика пиццы, – сказал, подумав, Харпер. – Хотя с убийством вашей жены его, конечно, не сравнить.
– И вы даже не помните, как прошло опознание?
– Доктор Бек, при всем моем уважении, я не могу понять, куда вы клоните, – ощетинился Харпер.
– Что ж, повторю: я – безутешный супруг. И задаю очень простые вопросы.
– Очень неприятным тоном.
– Имею право.
– Да чего вы от меня хотите?
– Почему вы решили, что Элизабет – жертва Киллроя?
– Это не я решил.
– Хорошо, почему так решили фэбээровцы?
– Из-за клейма.
– Буква «К»?
– Она самая.
Я почувствовал себя на верном пути.
– Итак, полицейские доставили тело сюда. Вы начали его осматривать. Увидели клеймо «К» и…
– Нет, они осмотрели ее первыми. ФБР, я имею в виду.
– Они появились до того, как привезли тело?
Харпер уставился в потолок, то ли вспоминая, то ли придумывая ответ.
– Да. Или сразу после этого, я точно не помню.
– Как же они узнали о находке так быстро?
– Понятия не имею.
– Не имеете?
Харпер сложил руки на груди:
– Могу предположить, что полицейские, вызванные на место происшествия, заметили клеймо и вызвали ФБР. Повторяю: это всего лишь моя догадка.
В боковом кармане завибрировал пейджер. Я достал его: срочный вызов из клиники.
– Сочувствую вашей потере, – деловым тоном заявил Харпер, – и разделяю вашу боль, но сегодня у меня на редкость плотное расписание. Возможно, через несколько дней…
– Когда
– Я не уверен, что вообще смогу это сделать. Я собираюсь только узнать…
– Закон о свободе информации.
– Простите?
– Я просмотрел его сегодня утром. Дело Элизабет закрыто, и я имею право его увидеть.
Харпер наверняка знал об этом – скорее всего, не я первый запрашивал дело из архива – и поэтому закивал с энтузиазмом:
– Конечно, конечно. Вы должны будете собрать необходимые документы, заполнить некоторые бумаги.
– Вы издеваетесь? – спросил я.
– Извините?
– Моя жена стала жертвой ужасного преступления.
– Знаю.
– И у меня есть право увидеть все документы. Если начнете тянуть резину, я сочту это подозрительным. Я никогда не говорил с журналистами о Элизабет и ее убийце. Может быть, мне начать? Я попрошу их объяснить, почему окружной медэксперт отказывает в элементарной просьбе.
– Звучит как угроза.
Я поднялся на ноги:
– Буду здесь завтра утром. Приготовьте, пожалуйста, документы по делу моей жены.
Наконец-то я действовал. Да, это оказалось чертовски приятно.
Глава 22
Детективы Роланд Димонте и Кевин Крински из отдела по расследованию убийств Управления полиции Нью-Йорка прибыли на место преступления даже раньше рядовых копов. Лидировал в этой паре Димонте – человек с давно не мытыми волосами, в ботинках из змеиной кожи и вечно недожеванной зубочисткой во рту. Он рявкнул несколько слов, и студию немедленно оцепили. Через пару минут за оцепление нырнул эксперт.
– Где свидетели? – спросил Димонте.
Свидетелей было всего двое: муж убитой и доходяга в черном. Детектив отметил, что муж с ума сходит от горя (хотя, может, и комедию ломает…). Ну, с этим потом разберемся.
Пожевывая зубочистку, Димонте отвел доходягу – его звали Артуро – в сторону. Парень был невероятно бледен. Возможно, наркотики. Правда, именно он и обнаружил труп, там же его и вывернуло…
– Вы можете отвечать? – спросил Димонте, демонстрируя притворную заботу.
Артуро кивнул.
Димонте осведомился, не заметил ли он в последнее время чего-либо необычного в поведении жертвы. Артуро ответил, что да, было. «Что было?» Странный телефонный звонок, который явно смутил Ребекку. «А кто звонил?» Артуро не знает, но где-то через час к Ребекке приехал мужик. Когда он ушел, Ребекка была вся на взводе. «А как звали мужика?»
– Бек, – ответил Артуро. – Она называла его Бек.
Шона засунула в сушку простыни Марка. Линда подошла и встала рядом.