Не говорите с луной
Шрифт:
— Сазонов утром забыл тебе сказать, что ему должны были доставить пять бараньих тушек. Солдатам кушать мясо надо. Он очень волновался, когда меня ждал, поэтому не спросил тебя об этом. И технику заправил не полностью. Я буду с ним очень серьёзно говорить по этому поводу. Ты меня знаешь. И ещё он забыл взять топливо для нашего генератора. Ты не мог бы услужить своему другу и простить забывчивость старшего лейтенанта Сазонова?
Таджик капитан усмехнулся и покрутил указательным пальцем в воздухе.
— Я тебя люблю, друг мой Саша.
— С друзьями я всегда так говорю. Ты пригласишь меня в гости, и весь вечер, и всю ночь могу тебе рассказывать, какой ты хороший друг.
Но мне надо что–то хорошее знать о своих друзьях, чтобы мои слова были искренними. Ты меня понимаешь?
— Да, Саша, — таджик широко улыбался. Надо признать, что это выглядело обнадеживающе.
— Я скоро буду делать небольшой праздник на заставе. Сам понимаешь, принимаю должность. Мне бы хотелось, чтобы на нашем бедном столе тоже был шашлык, сладости и хорошие воспоминания о щедрых друзьях.
— Ай! — не выдержал и воскликнул капитан.
— И чтобы нам не мешали, когда мы будем веселить свои сердца во время праздника. Ты мой друг, Азул, и я знаю, с кем надо заводить дружбу — с влиятельными друзьями, такими, как ты Азул.
Таджик вежливо поклонился.
— Мой друг Александр говорит так, словно угощает свежим мёдом. Это дар аллаха! Но, мой друг, ты слишком преувеличиваешь мои возможности.
— Нисколько! — поспешил сказать Александр. — И мне не жалко хороших подарков для своих друзей.
С этими словами он достал из нагрудного кармана металлическую ручку с вмонтированным экраном электронных часов, и протянул её Азулу. Тот с поклоном принял ещё один подарок.
— Мой друг, ты можешь не беспокоиться. Я постараюсь исполнить твою просьбу. Я понимаю, что ты сейчас не можешь быть моим гостем. Мы оба военные люди и вокруг неспокойно. Но ты должен обещать быть моим гостем, в моём доме.
— Обещаю, — с улыбкой сказал Александр. — Обязательно буду гостем в твоём доме.
— Спасибо, друг мой. А теперь не беспокойся, иди к своим бойцам. Я всё сделаю.
Они ещё пожали друг другу руки, и Саша вернулся к Виталию, который уже пришёл в себя.
— Что ты ему дал? Зачем?
Александр обнял его за плечи и повёл к броне, где уже завершалась погрузка.
— Народная дипломатия, Веталь. Ты где учился?
— Недалеко от Ленинграда.
— А я, считай, здесь. Немного разбираюсь в их обычаях. Вот и сделал нашему Азулу подарок.
— Денег дал? Они любят это! — Виталий зло сплюнул.
— Нет, товарищ мой, они любят внимание. Подарил ему по случаю ручку и зажигалку. Купил в столице пару десятков сувениров. Искал, конечно, стеклянные бусы и зеркала, но были только ручки и зажигалки.
— Только зря выбросил хорошие вещи. Мог бы дембелям сделать памятные подарки.
— Дембеля меня поймут, когда не будут голодными.
— Хочу это видеть.
— А ты смотри…
Четыре таджика солдата, сложив вчетверо чистые простыни,
— И на это посмотри…
Десяток таджиков катили по бочке с топливом.
— Все долги не обещаю вернуть, Веталь, но, как видишь, натуральный обмен работает. Сазонов засмеялся, хлопнув себя по коленям.
— Если я кому об этом расскажу — не поверят же!
— А ты и не рассказывай. Нам больше достанется. — Он подмигнул начальнику заставы. — Давай поторопимся, может по куску шашлыка достанется.
Когда они подошли, сидящие на броне бойцы, блестящими от жира руками, наперебой предлагали жаркие куски ароматного мяса. Старлеи выбрали два и стали есть. Пару солдат спрыгнули с брони и помогли таджикам затолкать бочки в десантные отсеки машин. Приятность момента испортил лихо закрученный мат. Матерился один из солдат, участвовавший в погрузке.
Когда подошли старшие лейтенанты, солдат, продолжая материться, указал на распахнутый люк. Из него, на землю била струя топлива. Была пробита бочка.
— Я даже не успел заметить, как он это сделал, товарищ старший лейтенант! — возмущался боец. — Отвернулся на секунду и услышал удар. Туда, а там вот… течёт.
— Кто это сделал, Сакуров?
— Да, как кто? Чурка этот! Который бочки помогал поставить! Ударил топором и пошёл себе, урод таджикский!
— Не стой, Сакуров. Давай вёдра, и сливайте всё в баки. Быстро! Помогите ему кто–нибудь.
С брони спрыгнули два бойца.
Александр посмотрел вслед уходящим таджикам. Сакуров ошиб
ся. Один из солдат дружественной армии шёл, играясь, или намеренно демонстрировал, подбрасывая в воздух ледоруб на короткой ручке. Навстречу ним спешил Азул. Александр заметил, как солдат с ледорубом и капитан обменялись едва заметными кивками.
— Я так и знал, б…ть! — выругался Сазонов, с силой отдирая мясо крепкими зубами от своего куска. — Этим чуркам нельзя доверять.
— А я и не доверяю. Принимайте это, Виталий Семёнович, как ложку дёгтя в бочке мёда. Тебе баранины сколько должны были? Две тушки? Мы получили пять. Плюс вот, шашлык. И капитан что–то тянет ещё. Великий аллах пробил его на щедрость.
Подошёл капитан и протянул десятилитровую капроновую канистру.
— Друг мой, Александр, ты сказал, что у тебя скоро на заставе будет праздник.
— Я приглашаю тебя, Азул.
–
Спасибо, Саша. Я принимаю приглашение.
— Я сообщу, когда будем готовы.
— Да, ожидаю с нетерпением!
— Отлично! Это будет скоро.
Азул протянул канистру и приблизился к Александру.
— Здесь настоящее топливо для мужчин. Я не буду против, если вы немного выпьете сегодня без меня, но только если один из тостов будет за моё здоровье.