Не грусти
Шрифт:
Внезапно Фурманская перестала улыбаться и продолжила фразу вместо меня:
– …и делать это хорошо!
Я недоуменно уставилась на нее. А она снова улыбнулась – (мне сразу стало легче) – и сказала:
– Знаешь, что? Я бы такой журнал читала! Ну-ка, рассказывай, как ты его все-таки собираешься продавать. Ну и бюджет нужен, конечно.
Тут мне стало совсем легко. Оказалось, что слова «бюджет» и «продажи» – совсем не такие страшные, как я думала. Все-таки, более десяти лет работы
Кое-что уже было в презентации. Елена Григорьевна дочитала ее до конца; выслушала меня, а затем произнесла буднично и просто:
– Хорошо. Я помогу тебе.
Сначала я не поняла, что это значит. Может, она имела в виду, что вызовет скорую помощь, когда я потеряю сознание от печали и страданий над своей разбитой мечтой?
Но внезапно мое сознание прояснилось, и я разволновалась так, что даже не смогла сказать «спасибо». У меня просто не было на это сил.
А Фурманская продолжала:
– Герои, конечно, любят выставлять себя одиночками, глядя с высоты покоренной вершины на мир. Но это не так.
Деточка, не верь никому, кто говорит, что взобрался на вершину сам. У каждого был кто-то (и даже не один), кто помогал нести рюкзак, разводил костер и подавал руку, когда герой почти сваливался в пропасть.
У меня тоже был тот, кто удержал на страховке в последний миг перед катастрофой. И я никогда не забываю, чем обязана этому человеку.
Так вот, я буду тем, кто даст тебе снаряжение. Это будет отличное снаряжение. Мы подпишем контракт на год, на три полосы в каждый номер. Со скидкой 70 процентов. Это сто восемь тысяч долларов. Я все уже посчитала, исходя из твоего прайса… Всю сумму ты получишь сразу – через неделю после того, как откроешь счет.
Тебе этого хватит, чтоб начать. А дальше все зависит только от тебя. Будешь ли смотреть на мир сверху вниз?…
А дальше – уже сама. И учти: тираж каждого номера буду пересчитывать лично, у тебя на складе. Да, и еще: контракт будет генеральным. Эта скидка сохранится за моими брендами для всех твоих проектов. Навсегда. Пока существует моя компания и пока существует твоя.
Она, наконец, улыбнулась:
– Плохим бы я была бизнесменом, если бы заключала невыгодные для себя сделки, а?
И подмигнула мне.
Не знаю, может, «я будущая» и пожалею о таких грабительских условиях. Но сейчас я готова была целовать ноги моей благодетельнице, не говоря уже о том, чтобы размещать ее фото на обложке, и публиковать хвалебные статьи о ней на каждой странице…Конечно же, это я так пошутила. Потому что на обложках у меня планировались совсем другие образы. И статьи, впрочем, тоже. Но это ничего не значит. Я все равно тут же мысленно
Сто тысяч через неделю!!! И это – не кредит. То есть, конечно, я понимала, что если через пару месяцев журнал заглохнет, мне придется где-то эти деньги искать и отдавать Фурманской. Попасть в долговую яму. Отрабатывать. Мыть полы ее необъятных производственных площадей мне и еще десяти поколениям моих потомков. Но я была готова продать себя и всю свою семью в рабство, потому что это был тот шанс, которого мне не давал никто.
На улицу я вышла счастливой, ошеломленной и…опустошенной. Приблизительно так я себя чувствовала лишь раз в жизни – когда поступила в университет, о котором мечтала два года. А когда поступила, мечтать какое-то время было не о чем.
Сейчас мне тоже не о чем было мечтать. Нужно было работать. И я позвонила Светке:
– Привет!
– Привет, – грустно согласилась подруга. Она всегда тяжело переносила похмелье.
– Я знаю кое-что, что тебя немедленно взбодрит, – сказала я заговорщицким тоном.
– И что же это? – без особого интереса спросила страдалица.
– Завтра у тебя первый рабочий день в какой хочешь должности в редакции журнала «Девичник», – нарочито равнодушно произнесла я.
– Что?! Это как? – начала пробуждаться к жизни Светка.
– Я нашла деньги! Мы начинаем работать! Йо-ху!!! – закричала я радостно в трубку, перестав сдерживаться. И даже сделала несколько танцевальных па – прямо на тротуаре, на виду у изумленной публики. Да, я знаю, что демонстрировать бурную радость на людях считается почему-то неприличным. Но мне было все равно, что подумают прохожие. Потому что на смену опустошению уже пришло упоительное чувство победы: я прошла по своему шаткому мостику и не упала. А впереди – широкая дорога. Я знаю, что меня ждет на ней немало испытаний. Но я со всем справлюсь.
Глава 13
Офис мы нашли в течение дня. Это были две небольших комнаты с собственным коридорчиком на первом этаже нового бизнес-центра, расположенного по соседству с моим домом. Этот офис никто не хотел арендовать, потому что рядом находилась звукозаписывающая студия. И в эту студию все время ходили какие-то люди в странной одежде, цепях и татуировках. Ну и уходили, соответственно. Словом, наблюдался постоянный движняк. Но мы со Светкой были совсем не против такого соседства, здраво рассудив, что творческие люди всегда могут найти друг с другом общий язык.
Администратор здания никак не хотел сдавать офис в аренду частному лицу – а мы пока что только так и могли его снять, на собственные сбережения. Потому что никакого юридического лица у нас не было (и, честно говоря, я очень боялась об этом думать – ну, о том, что его придется создавать). Строгий дядечка, чуть ли не прозевывая, смотрел на нас из своего кресла и ждал, когда мы наконец уберемся из его кабинета.
Я уже было совсем сдалась, представляя, как мы ваяем первый номер журнала на моем балконе. Но Светка меня вдруг изрядно удивила. Она неожиданно изобразила духоту, томно произнеся: