Не ходите, девки, в Африку гулять
Шрифт:
– Ирина, – повернулась я к подруге. – А о ком говорила твоя мама?
– Не обращай внимания, – смутилась Ирина, предприняв попытку побега. – Она просто перепутала. Она приняла тебя за одну мою знакомую. Я тебе потом как-нибудь расскажу. Просто мама ее недолюбливает.
– За что? Она тебя обидела? – вцепилась я в ее рукав от кофточки, с целью не опускать, пока не узнаю всей правды.
– Нет. Она, неожиданно, разбогатела.
– А ты и твоя мама тут, с какого бока?
– Мама считает, что богатство такое ей привалило
– Но и ты, вроде, как, сейчас, далеко не бедна. В свете последних событий.
– Ну, д-а-а. Просто до этого моего богатства, эта знакомая меня избегала, а теперь снова возникла в моей жизни.
– Ясно, – успокоилась я, добившись правды. – Тогда мама твоя права. Я человек, который пережил подобную ситуацию. Такие люди, как твоя знакомая, всегда будут предавать. Они, словно злато чувствующие мотыльки, летят только на запах монет. А стоит твоим запасам закончиться, они тут же закидывают тебя грязью, и улетают. Я все чаще прихожу к выводу, что у таких людей нет души.
– Я знаю, – вздохнула Ирина. – И мама знает. Она странная, но правильная.
– Обостренное чувство справедливости? – сформулировала я диагноз. – О, как мне это знакомо. Сама страдаю от этого.
Вот и сейчас, глядя, какие манипуляции выделывает руками Софочка, пытаясь что-то донести до тети Гали, я осознала, что отпуск наш будет не таким, каким мы мечтали его видеть. И это хорошо, если тетя Галя возьмет на себя значительную долю неугомонности Софочки, но она же может и не сдюжить. И тогда никому мало не покажется, темперамент у мамы Ирины, по всем признакам, был еще тот.
Иван со Славой интенсивно обсуждали рыбалку, бахвалясь друг перед другом багажом знаний и умений. Света уткнулась в изучение карты. Наталья и Алексей дремали. Марина смотрела в окно, разглядывая облака.
– Тебе не кажется, что Софочка нас замучает? – прошипела мне в затылок Люда, прильнув к спинке моего кресла вплотную.
– Только что об этом подумала, – хмыкнула я. – Ты, прямо, мысли мои читаешь.
– Я уже пожалела, что маму взяла, – вздохнула сноха. – Она ее до приступа доведет. И это еще в лучшем случае.
– Потерпи немного. Прибудем на место, поделим внимание Софочки меж собой, – успокоила я ее, мысленно сомневаясь в желании друзей добровольно принести себя в жертву гарпии.
– Может, стоит поговорить с Ириной? – предложила Люда. – Пусть поделится секретом или посоветует, как ее мама отключается.
– Тоже мне нашла Электроника, – в голос расхохоталась я.
– Чего смеетесь? – оторвалась от географических познаний Света. – Мне расскажите?
Люда сдвинула голову к ее спинке и зашипела теперь уже в затылок сестры.
– Да-да-да, – замотала головой, соглашаясь со снохой, Света. – Я тоже внимание обратила. Тяжело с ней будет.
Ирина оторвала взгляд от иллюминатора, чтобы окинуть им нас:
– Когда она вас донимать будет, просто скажите ей: «Тетя Соня, не зудите, как бабка
Мы замерли. Уж, какой-то совсем необычный способ борьбы со своей мамой предложила нам Ирина.
– Ты прикалываешься? – решилась я переспросить, на тот случай, если ослышалась или неверно восприняла смысл фразы.
– Вовсе нет. Проверено мной, и не раз, – без тени на улыбку, пожала плечами неблагодарная дочь своей матери.
– А почему именно такая фраза? – отмерла и Света.
– Не знаю, но она ее до судорог боится и не любит. Сразу смолкает и уходит.
– А потом? Обижается и не разговаривает? – полюбопытствовала Люда, и я догадалась для каких целей ей эти сведения.
– Да, нет, разговаривает, но без былого пыла и напора. Можно даже сказать, по-человечески.
– А мама моя так же должна сказать? – вытянула шею сноха, чтобы максимально приблизить голову к Ирине, понимая, что в ее словах сейчас спасение тети Гали.
Я и Света тоже настроили слух на тембр голоса Ирины. Я же, ко всему прочему, успела представить себе сцену, как тетя Галя произносит эти слова, уставившись Софочке в глаза. Нужно заметить, что тетя Галя была выше Софочки на целую голову и для того, чтобы выпалить эту фразу в лицо, ей, для удобства, следовало согнуться пополам, что со стороны выглядело бы весьма эффектно. Мне стало смешно, но озвучивать свои фантазийный картинки я не стала, опасаясь недовольства Людмилы.
– Ну, если хочет, пусть попробует. Я не знаю, – вещала в это время, пока я рисовала в уме картинки, Ирина.
Сноха откинулась на спинку своего кресла, оставив спинки наших в покое и пытаясь в голове, видимо, совместить информацию и план дальнейших действий.
– А я, кажется, догадываюсь, отчего Софочка так реагирует, – теперь я протиснула часть лица (ту, которая пролезла) меж спинок кресел, чтобы меня слышали не только Света с Ириной, но и Люда, Марина и Наташа, которая, судя по характерному сопению, пребывала в тисках Морфея. – Во-первых, Софочка не любит, когда к ней обращаются «тетя». Во-вторых, «зудеть», да, еще и как «бабка», для нее слышать невыносимо, а в-третьих, напоминание о пенсии тоже семафорит ей о ее возрасте. Поэтому она и теряет дар речи.
– Люд, да, ты чего? Расстроилась, что ли? – присоединилась ко мне Света, втиснув лицо в пространство между спинок и мной. – Что мы, все вместе и не справимся? Да, мы ее на раз отучим.
– Я бы, на вашем месте, так не обольщалась, – прокомментировала Ирина, снова, приникнув лбом к стеклу иллюминатора.
– Ну, вот что подруга, – начала злиться я, обращаясь к ее затылку. – Или ты свою маму приструнишь, или я. А я за словом в карман не полезу, ты меня знаешь.
– Да, не переживайте вы, она всегда так с новыми людьми себя ведет. Позже, спокойней будет. И я поговорю, обещаю, – не разворачиваясь, оповестила нас Ирина.