(Не) идеальный босс
Шрифт:
В сон клонило не по-детски, а еще было страшно снова отрываться от земли и парить высоко над облаками. И Марка за руку от страха не схватишь, не так поймет.
Иногда он задумывался и крепко хмурился, желваки играли на щеках. От скуки я начала дергать ногой и стучать ею по сиденью впереди меня.
— Карина, прекрати, ты же не маленькая, — наставляет меня босс. Наконец-то голос прорезался. Надо снова его пораздражать.
У меня есть выбор: или детские выходки, или неприличные вопросы. Если подумать, за самоуправство он меня не убил, таким образом показал, что я могу переступать
Марк и сам, очевидно, не может определиться со статусом наших отношений.
Называет меня то по имени, то по имени-отчеству. Запросто оставил свою невесту в аэропорту. Сложно ли сделать один-единственный верный вывод? Он хотел остаться со мной наедине и очень рад тому, что сбагрил невесту. Правда же?
— Марк, как ты жил все эти годы? — спрашиваю, потому что я же не могу показать свою осведомленность и что я знаю из досье про его родителей и строгого деда в Германии.
Фишер поворачивается ко мне, и на его лице я наблюдаю непонимание. Он как будто был весь в своих мыслях и не ждал, что его кто-то отвлечет. Неужели не может отложить хотя бы ненадолго свой проект?! Рядом сидит красивая девушка, жаждущая внимания. Или секретарша мигом теряет все свои привлекательные качества и становится предметом интерьера?
Я не согласна. Категорическое нет.
— Что конкретно ты хочешь знать? — наконец раздается вопрос, сопровождаемый тяжким вздохом. Это нервирует.
Ощущение такое, будто я навязываюсь. Лучше бы уж молчала.
— Просто расскажи о себе. Мы с тобой не виделись столько лет, но все-таки раньше дружили. Работаем вместе, но совсем не разговариваем на личные темы.
«Мы в принципе не разговариваем», — этого вслух я не произношу.
— Ничего особенного, — Марк пожимает плечами и стискивает большими сильными ладонями панель серебристого ноутбука. — Учился, работал, развивал свой бизнес. В общем и целом остался таким же скучным, каким был. Порадовать тебя увлекательным рассказом не могу.
Что это? Неужели у непоколебимой скалы Марка прорезался в голосе оттенок обиды? Хочет меня уколоть? Разве я в лицо называла его скучным? Хотя лучше бы называла. Мои поступки были гораздо хуже, чем все самые обидные слова.
— Марк, может быть, ты хочешь, чтобы я извинилась? — начинаю аккуратно налаживать контакт, вызывая его на откровенность. Это сложно, аж дыхание перехватывает. Замираю в ожидании ответа.
Марк приподнимает бровь, отвечает коротко:
— Всё давно в прошлом и не имеет значения.
— Но я не хочу, чтобы ты считал, будто я считала тебя скучным. Я была…
— С чего ты взяла, что меня интересует твое мнение обо мне? — он резко прерывает мою глупую лирику. — Между нами только профессиональные отношения.
— Марк, зачем ты постоянно ставишь между нами барьер? — спрашиваю поспешно с дрожью в голосе. Внутри всё подпрыгивает от волнения.
— А зачем ты постоянно пытаешься сделать наши отношения более личными? — спрашивает в лоб, убивая своей бескомпромиссностью. С другими мужчинами я была недоступной, манящей, соблазнительной кошечкой, а для Марка я будто…
Меня никто и никогда так намеренно и жестко не обижал. Возможно, такова моя расплата за всех брошенных мужчин и конкретно за унижение Марка? Правило бумеранга никто не отменял.
— Марк, только не говори, что ты не обижен на меня за прошлое. Это же личное. Наше общее личное прошлое. Ты можешь хоть иногда говорить правду? Ведь мы же сейчас взрослые и можем посмотреть на отношения тех двух подростков со стороны.
— Это не нужно никому из нас. Прошлое неважно. Те подростки остались в прошлом. Неважно, что с ними было. Ничего неважно. Тем более я скоро женюсь.
Почему-то больно и обидно слышать именно эти слова, как будто Марк постоянно хочет мне показать, что это такое, когда тебя раз за разом отшивают.
Если он намеревался мне отомстить, что ж, у него это получилось. Внутри этого грозного мужчины всё еще сидит маленький обиженный мальчик, ведь я же это хорошо вижу.
Остается понять, что мне с этим делать. Я хочу искупить вину. Я хочу, чтобы он был счастлив.
Поэтому я обязана избавить его от Чебурашки — она не сделает его счастливым. Это пустоголовая девица не заслуживает такого мужчину. Ника права.
У меня есть несколько дней наедине с Марком, чтобы пробиться через железную брешь, и никого рядом.
Как бы так подстроить, чтобы мы оказались в одном номере? Или даже просто в соседних. Вдруг получится. Тогда я попробую соблазнить босса. Была не была.
Мои чары меня никогда не подводили. Холодность Марка бодрит и делает меня азартной. Пожертвую собой ради спасения Марка от Чебурашки. Расположу его к себе и заставлю его смягчиться. Что будет потом, уже не важно.
Вот только я не знала, какую подставу мне устроила Эвелинка, которую я не воспринимала всерьез.
— Как это у тебя нет с собой папки с проектом? — холодно цедит босс, едва мы покидаем аэропорт и усаживаемся в предоставленный отелем транспорт. Комфортабельное такси с кондиционером и услужливым водителем.
— Я была уверена, что взяла ее с собой в сумке, пронесла как разрешенную кладь в салон самолета, — с трепетом объясняю я, ковыряясь в огромной сумке, в которую прекрасно помещались все папки и документы формата А4. Я всегда ее использовала для этих целей и взяла в дорогу.
В офисе положила самую важную папку в сумку и не сомневалась, что она в целости и сохранности. Только сейчас у меня в голове мелькает смутное воспоминание, как Чебурашка крутится возле моей сумки, как-то странно долго копошится, но Карина же растяпа! Она же вечно смотрит по сторонам, не заботится о сохранности содержимого сумки!
Сколько раз я забывала закрывать змейку, мечтала, считала ворон, а потом оказывалось, что у меня украли кошелек или я что-то потеряла.
Но сейчас мне совсем не хочется прослыть растяпой в глазах Марка, я могу потерять последние крохи его уважения. Я помню, как он тщательно готовил эти документы. Конечно, у него есть проект и в ноутбуке, он выведет изображения на проектор во время презентации, но бумаги и фотографии должен раздать своим будущим партнерам для наглядности.
Так он планировал — а я всё испортила.