(Не)идеальный момент
Шрифт:
Услышав его замечание, я расплываюсь в улыбке.
– Ей не следовало дразнить меня из-за пятна, это точно.
– Ну да, надеюсь, провидение послало ей большую, болючую мозоль на подошву. Эта болячка доставляет максимальный дискомфорт.
– Остается только надеяться.
– Хорошо, а какое мое не самое любимое воспоминание из детства? – спрашивает он.
Это легко. Я помню день, когда мы говорили об этом. Это был наш выпускной год в колледже. Мы пошли на вечеринку братства, но в итоге проболтали всю ночь на крыльце. Мы немного выпили, но не настолько, чтобы вести бессвязные речи. Тогда-то он и рассказал
– Когда умер твой отец, – мягко отвечаю я. – И как ты жалеешь, что не сказал ему, что любишь его больше, чем он мог бы себе представить. Как ты сожалеешь о том, что нечасто признавался ему в любви. Я помню, как будто это было вчера, потому что я учла твой опыт и после этого при каждой удобной возможности говорила своим родителям о том, как сильно я их люблю.
Он медленно кивает.
– И ты единственный человек, который это знает. Я никогда не говорил своим братьям. Никогда не говорил ни одной живой душе об этом. Поэтому я могу не говорить о таких мелочах, как девушки, с которыми я сплю или встречаюсь, потому что это никоим образом не скажется на нашей с тобой дружбе. Это не касается по-настоящему важных вещей, поняла? Я рассказываю тебе только о значимых событиях.
– Почему ты пытаешься вывести меня на эмоции?
– Я не пытаюсь. – Он протягивает руку и берет мою ладонь. – Просто хочу донести до тебя простую вещь: что бы ни случилось, ты всегда останешься той, кто знает меня лучше всех, и на это есть причина. Ты – мой лучший друг, Лия. Ничто не может встать между ними. Я не позволю этому случиться. А теперь едем в центр города на двойное свидание.
– Ты по-настоящему хороший парень. Тебе ведь это известно, Брейкер?
– Стараюсь. – Он расплывается в широченной улыбке. – А теперь позволь мне включить тебе новую песню, под которую я теперь дурачусь.
– Боже мой, не говори «дурачусь». Это не про тебя.
– Кто сказал? – спросил он с притворной обидой.
– Я.
– А кто решил, что ты имеешь больший вес?
– Я.
– Эх, справедливо.
Он небрежно пожимает плечами. Я смеюсь, когда он включает свою новую любимую песню. Брейкер прав. Ничто не может встать между нами. Абсолютно ничто.
Глава пятая
Фотография Берди была бледной копией оригинала.
Ни капли сходства.
Она сногсшибательна.
И милая. Я немного опасался, что она будет красивой, но заносчивой. Или лишенной индивидуальности. Но это совсем не так. Она кажется очень трезво мыслящей и застенчивой. По крайней мере, именно это я уловил, пока мы ждали, когда нас посадят за наш столик.
Когда мы пришли в ресторан, Брайан уже был здесь и разговаривал по телефону, но как только мы подошли, оторвался от экрана, крепко обнял Лию и отвесил ей комплимент по поводу того, как прекрасно она выглядит. И он прав. Не хочу говорить об этом, потому что это прозвучит банально, но когда она открыла дверь в свою квартиру, у меня перехватило дыхание. Я всегда считал Лию потрясающей, но стоило увидеть ее в этом платье, как я четко это осознал. Разумеется, я тут же подавил мою чисто мужскую реакцию на ее внешний вид, потому что это не принесло бы мне ничего хорошего. Понял это еще в колледже, когда впервые увидел
И быстро догадался, что это плохая идея, учитывая, как сильно я дорожил нашей дружбой, поэтому засунул все чувства поглубже, и мне удалось от них отгородиться. Время от времени они поднимаются во мне, но я-то знаю, как будет лучше для нас обоих. Сегодняшний вечер – не исключение. Берди тоже потрясающая, но видно, что она немало поработала над своей внешностью. С другой стороны, Лия красива от природы. У нее проницательный взгляд бездонных, цвета болотного мха глаз и очаровательные веснушки.
Как только Брайан перестал лобызать Лию – за чем было довольно неприятно наблюдать, Берди вышла вперед и поразила меня своей скромностью. Брайан представил нас, и мы перекинулись с ней парой фраз, пока администратор указывал нам наши места.
Теперь мы сидим за столом – четыре стула вокруг квадратного стола. Берди находится по одну сторону от меня, а Лия – по другую.
– Ты уже бывал здесь? – интересуется Брайан.
– Думаю, нет, – отвечаю я. – А ты, Берди?
Она качает головой:
– Это, наверное, самое шикарное место, где мне доводилось бывать.
– Ну, вагю [17] здесь отменная, если вы любители стейков, – советует Брайан, заглядывая в меню. – И пожалуйста, не стесняйтесь, заказывайте все, что вам нравится. Ужин за мой счет.
– О, в этом нет необходимости, – заверяю его я.
Брайан отрывает глаза от меню. Он натянуто улыбается.
– Это была моя идея. Поэтому угощение на мне.
Она прослеживается в его взгляде. Неуверенность в себе. Он знает, чего я стою – легко смотреть на всех задрав нос, и все же он чувствует необходимость доказать, что может быть наравне со мной. Здесь нечего доказывать, так как не может быть и речи о соревновании. Поэтому я просто оставляю все как есть. Если он хочет заплатить за мой ужин, флаг ему в руки.
17
Японская мраморная говядина.
– Ну, спасибо. Очень мило с твоей стороны, Брайан, – вежливо киваю я и краем глаза вижу, как Лия хихикает, прикрывшись меню. Она всегда смеется над моей манерой высокопарно говорить. Она считает уморительным, когда я перестаю язвить, а вместо этого веду себя как хороший мальчик. Лия утверждает, что со стороны я похож на ребенка, приехавшего погостить к своим дедушке и бабушке. При них дети всегда ведут себя наилучшим образом, следят за своими манерами и никогда не говорят ничего такого, что могло бы вызвать неудовольствие пожилых родственников.
После того, как официант принимает наш заказ, я решаю познакомиться с Берди поближе. Кстати, она заказала салат с заправкой на гарнир, без сухариков, лука и сыра. То есть, по сути, только салат и мясо. Разве она не знает, что сухарики – это самое лучшее, что есть в этом блюде?
– Так откуда ты? – интересуюсь я.
– Родом из Теннесси, но последние десять лет живу в Лос-Анджелесе. Я училась здесь в школе, и мне так понравилось, что я решила остаться.
– Нельзя вот так взять и покинуть Калифорнию, особенно когда пожил здесь. Изучала маркетинг в колледже?