Не имея звезды

Droi

Но Ланс лишь сложил пальцы, словно желая щелкнуть кого-то по лбу, а когда те выпрямились, то к дымной сфере полетела спичка. Она медленно кружилась, позволяя всем понаблюдать за её полетом и маленьким огоньком, не желающим гаснуть, какие бы невзгоды на него не посылали.

За миг до касания со сферой, Ланс сказал, то, что хотел сказать больше, чем двинуть самую пафосную в своей жизни речь. Он сказал:

— Гори, тварь.

И надвинув шляпу на глаза, сверкая окровавленным, но все же пиратским оскалом, Ланс, как и подобает настоящему мужику и неподдельному

герою, отвернулся от последующего взрыва. А взрыв, сметя потрескавшийся купол словно карточный домик, огненным грибом устремился к небу. Через секунду в стену арены врезалось нечто обугленное, кричащее, но потом затихшее. Этим кусочком пепла, плоти, горящего мяса и кипящей плоти, к которой еж бежали медики, был японец Маккото Тоохиро, проигравший сухопутному пирату, вождю Белое Перо, своему парню, миляге, главе несуществующей организации «Власть Мангустам», ну и просто — красавчику Герберту Артуру Лансу.

Несколько минут спустя

— Да отвалите от меня! — в который раз Геб, сидя на скамейке чемпионов, отмахнулся от колдомедиков.

— Молодой человек, — начал по новой один из работников.

— Жену свою в постели «молодым человеком» называть будешь! — открыто хамил Гею. — Отвали говорю!

— Так нельзя.

— А мне, сука, можно! И вообще, если у вас нет чистого спирту для внутрижелудочного применения, то я вас сейчас бить буду! Возможно даже ногами! Возможно даже по лицу!

— У вас шок, нам надо...

— Шоколада вам надо! Шуруйте отсюда!

Колдомедики покачали головами и засеменили к Дамблдору, дабы тот вразумил своего студента. Они пока еще не знали, что в этот момент надо было вразумлять Дамблдора, который пережил самый большой стресс. Он уже было думал, что его студент погибнет, и поэтому заедал свои страхи огромным количеством лимонных долек, в прикуску к апельсиновым.

— Водки бы, — выдохнул Проныра, прислоняясь к холодной стене арены.

В центре срочно чинили помост и возводили купол перед финалом, а на скамейке сидело лишь два друга.

— И огурчиков, — протянул Крам.

— Малосольных, — поддакнул Ланс.

— Угощайтесь, — раздался знакомый голос.

И вдруг на колени Краму опустилась торба, звенящая стеклом и керамикой. Ребята подняли взгляды к небу и увидели белокурую макушку, свесившуюся через трибуну. В дополнение к макушке, они увидели еще и машущую им руку.

— Мне кажется... — начал Ланс.

— Или к нам спустился ангел? — закончил Крам.

— Не, — отмахнулся Миллер. — Ангел у нас Анастасия и она мой жест доброй воли не одобрила.

— И до сих пор не одобряю! — прозвучал ледяной голос, столь же ледяной красавицы.

— Какой-то она падший ангел, — почесал подбородок Геб.

Спустя мгновение, Проныра схватился за макушку и вскрикнул, а по песку покатилась туфелька, метко брошенная в шляпника. Собственно, от шишки только шляпа и спасла. Геб подобрал туфельку и кинул её Миллеру.

— На, сувенир тебе.

— Спасибо, — притворно всхлипнул Давид.

Ребята засмеялись, но вскоре за голову схватился

и поляк. Яковлева не постеснялась снять вторую туфельку. Ею же она шмякнула Миллера по голове, а потом отобрала ту, что запустила в Ланса. Таким образом оба парня терли головы, а леди сидела в своих красных туфельках, маленьких и очень изящных. К тому же с очень острым и высоким каблуком, в чем лично убедились юноши.

— Кстати, — подал голос Виктор. — У меня тут родилась идейка...

Долгожданный финал

­— Итак, леди и джентльмены, на помост выходят — Виктор Крам, Дурмстранг и Герберт Ланс, Хогвартс! Они встают на позиции и в центре светитяся цифры! Три! Два! Один! И схватка начинается! Крам и Ланс читают заклятья одновременно и вот... на помосте появляется стол... На столе появляется шесть бутылок с... наверно водой. А так же две миски с каким-то овощами непотребного виду. Наверно когда-то они были огурцами. Видно ребята решили над нами пошутить!

Одно «не пошутить» и три бутылка спустя

— Ты ... меня кхм ... юрф... уважаешь? — словно кашу прожевал Крам, держа стакан, на согнутой в локте руке. Второй он держал огурец так, словно это была кубинская сигара.

— Ува... апх... жаю, — кивнул Ланс.

— За уважение.

— За уважение.

Ребята чокнулись, потом закусили огурцами и немного помолчали.

— Ты меня ув... ув... ув...

— Уважаю, — кивнул на опережение Крам.

— За уважение.

— За уважение.

Ребята чокнулись, потом закусили огурцами и немного помолчали.

— Ты меня ув...

Еще две бутылки спустя

— Ланс качается, качается, кажется он собирается падать! Крам еле сдерживает рвоту! Кто же из них сдастся первым?!. Какой накал страстей! И ДА! Ланс падает! Кто-нибудь, разбудите судей, надо засчитать победу Крама в этом литрболе, а так же в финале первого испытания...

В палатке колдомедиков

– Фу! — вскрикнула Гермиона, манерно зажав нос пальчиками. — От вас спиртом пахнет.

Крам и Ланс пьяно переглянулись, потом каждый сблеванул в свой тазик.

— Миллер, сука, паленую нам подсунул? — с хмельным вызовом, спросил Ланс.

— Не если спиртягой несет, — развел руками Крам, как-то глупо улыбаясь. — Эй, сестричка, от нас пахнет?

Симпатичная стажерка колдомедик, покачав головой, скривилась и выплюнула:

— Дебилойды аклогольные.

— Скорее... — тут щеки Ланса вздулись и он вновь отвернулся к тазику.

— Закончу за друга — алкоголойды дебильные!

Крам поднял ладонь, и Ланс тут же шлепнул по ней “High Five”. Сестричка закатила глаза и понесла какие-то мази для Флер, которая сейчас просто сладко спала, иногда шмыгая своим миленьким, чуть курносым носиком. В палатке все было спокойно, даже Уизли уже отошел от неожиданного укола снотворным.

Тут у входа вдруг зазвучали отголоски какого-то спора, и вскоре появились ново-старые действующие лица. А именно — Репортерша и её Фотограф. Именно так, с больших букв, поскольку Ланс решил так и называть эту шабутную парочку.