Не имея звезды
Шрифт:
9 ноября 1995г, Англия, Хогсмид, бар «Кабанья голова»
— Да она в край обнаглела! — воскликнул Ланс, с грохотом опуская кружку на стол. — Сперва дикреты штампует как блинчики готовит, потом Дружину свою фашистскую организует, потом свободу собраний аннулирует, теперь вон не просто играть запрещает, так еще и инструменты велит Филчу сдавать! Да чтоб я! Да чтоб этому маразматику! Да и Малышку отдал! А что потом?! Она что, за евроинтеграцию начнет агитировать?! Роджер, скажи, что ты думаешь по этому поводу!
Дракончик смачно срыгнул, а потом фыркнул огнем и упорхнул
— Вот видишь! — все больше распалялся Проныра. — Даже Родж со мной согласен!
Изабель, спокойно потягивающая свой херес и манерно пожевывающая какой-то легкий, чисто дамский салатик, насмешливо поглядывала на парня.
— Надави на неё с помощью поклонников, — пожала плечами смуглая леди.
— Чего?
— Используй фанатов, гринго.
Ланс выпучил глаза, а потом так активно замахал руками, что чуть не ударил по голове вампира, сидевшего за соседним столиком. Сперва извинившись, а потом еще оставив автограф на вкладыше бумажника, Проныра понизил голос.
— Ни за что! — сказал он. — Не стану очернять себя подобным!
— Тогда не реви как домашняя девчонка, — скривилась Изабель, а потом весьма ненатурально, но очень обидно спародировала Герберта. — «Ой, мамочка, меня обижает плохая тетенька, отбирает любимую погремушку и не дает соску в тихий час!»
— Кто ревет?! Я реву?! Я не реву, я негодую!
— Негодуй тише — Роджера разбудишь.
— Да его даже падение метеорита не разбудит, — отмахнулся волшебник, угрюмо смотревший в четырёхгранный стакан, где на самом дне плескался одно солодовый виски.
Ланс все прокручивал и прокручивал в голове сложившуюся ситуацию. Амбридж не брали ни подколы, ни розыгрыши, ни даже целая вереница неудач, «спонтанно» упавшая на голову нового профессора. Тут даже не понятно — то ли мадам оказалась настоящим стояком, то ли слишком тупой, чтобы осознать, что ей не рады и не уважают.
Видимо, все же, оба варианта, так как пару недель назад эта с... унтерменша сколотила собственную хунту — какую-то-там-Дружину. В состав вошел весь «цвет» слизерина, а возглавил котлу, тут даже и угадывать не надо — Драко Малфой личной персоной. Слабозадый, совместивший в себе должность старосты и лидера Дружины, обрел немыслимую для студента власть. Даже Главный Староста не мог посоперничать с ним в полномочиях. Впрочем, Дружина хоть уже и потихоньку начала зверствовать, но пока все еще сосредоточила все свои силы на поисках подпольного сборища имени Гарри-Ильича-Поттера, известного революционера и пропитого комуняки.
В общем, куда не плюнь, а даже Аббефорт признавал, что Амбридж зажала яйца Хогвартса в стальные тиски. Ну, это, конечно, весьма сомнительно — вряд ли у древнего замка имелись естественные мужские половые признаки. Дамблдор, сосредоточившись на борьбе с более серьезной хунтой — Вол-де-Мортовской, пустил ситуацию на самотек, лишь изредка давая понять кто все же в доме хозяин. Опять же — Мордред его знает, сколько еще времени будет удерживаться статус-кво. Стоит Великому Светлому крупно ошибиться, и его тут же свергнет Министерство,
Нет, понятное дело — Долорес выросла полукровкой и её до одиннадцати лет весь двор чмарил за внешнюю неказистость. Впоследствии это все вылилось в стойкую нелюбовь к маглам и «низшим тварям», а так же уверенную фригидность...
И тут Ланса осенило! Воистину, порой самые безумные идеи рождаются из одного вполне обычного слова. В данном случае ключевым таковым стал «двор».
— Бель, я придумал! — с расширившимися глазами воскликнул Ланс. — Крошка, ты гениальна!
— Не забудь повторять себе это перед сном, — фыркнула Изабель, грея замершие пальцы в горячей ладони парня.
— Звиняй, — Ланс высвободил руку и полез во внутренний карман пальто. — Не мерзни — я быстро.
Оттуда юноша вытащил... мобильный телефон. Нет, может через десяток лет они действительно станут «мобильными», но сейчас это больше походило на немного уменьшенную рацию.
— Но...
— В Хогсмиде магии меньше — все ловит, — мигом пояснил юноша и набрал заученный номер. Герберт, в ожидании связи, тарабанил пальцами по столу, отбивая пока еще никому неизвестный ритм. — Аталсон? Это Герберт! Ага, мне тоже очень приятно. Не, я в Хоге сейчас... Слушай, ттт помехи какие-то на линии, в общем не важно. Боби, у меня дело на миллион... что, не слышу, помехи! Дело, говорю, на миллион — в буквальном смысле. Але? Помехи... погоди! Это не помехи! Ты там чо делаешь?
Не миг повисла тишина, а потом Герберт аж позеленел.
— Ну ты и изврат, — процедил парень. — Перезвони мне как освободишься. И скажи ей что, либо она переигрывает, либо ты чертов половой гигант! Нет! Все! Отбой!
Герберт отшвырнул трубку на стол с таким выражением лица, будто только что ему пришлось лицезреть фонтанирующую, пробитую канализацию. Ну или нечто не менее мерзостное.
— Меня иногда просто поражает твое ханжество, — хихикнула Бель.
— Это не ханжество, — скривился Ланс. — Это просто вкус. В конце концов, чтобы ты сказала, если бы я прошлой ночью взял и ответил на деловой звонок.
Изабель задумалась, а потом лукаво подмигнула и как-то через чур соблазнительно повела плечиком.
— Я бы тебя молча прибила, — томно произнесла девушка, хлопнув большими, черными ресницами.
— Вот видишь, — с хрипотцой произнес Ланс, мигом ощутив тесноту чуть ниже пряжки.
Дальше разговор перетек в привычное русло, когда вроде о чем-то говоришь, а вроде просто наслаждаемся обществом дорого тебе человека.
На улице кружила метель, люди спешили спрятаться под сенью баров и кафешек, а кто-то сильнее кутался в одеяло, прижимаясь телом к теплому боку другого человека. В общем, в Хогсмиде привычно резвилась зима, приносящая с собой не только холод. Правда об этом «не только» пока еще никто не знал. Разве что один сухопутный пират, общавшийся с подругой за разрисованным инеем стеклом, что-то планировал, сверкая голубыми, хитрыми глазами.