Не как обычно
Шрифт:
Когда администратор подсела к ней на лавку, девушка спросила:
– Это вы Саша? Мне о вас говорили…
– А вы – девушка, которая спрашивала, в какой она стране? Мне о вас тоже.
Имэйх грустно усмехнулась.
– Ну, так что, ещё раз, случилось? – спросила администратор.
Девушка объяснила.
– Вы, что ли, беженцы, получается? – хмыкнула Саша. – Так шли бы в какой-нибудь центр помощи беженцам…
– Можно и так сказать, – согласилась Имэйх. – Но… мы беженцы из таких мест, что вряд ли у вас
Саша недоверчиво хмыкнула, но копать не стала.
Ввиду того, что ещё ночью время было безнадёжно утеряно, а шансов выжить самостоятельно у Филиппа объективно не было, оставалось только – да-да – надеяться, что кто-нибудь вдруг ему помог…
– Тогда, в общем, обзванивай больницы и спрашивай, – заключила Саша, потом осведомилась. – Телефон есть?
– Э… нет, – ответила Имэйх, задумавшись над вопросом, что это. По аналогии с телепортацией, возможно, что-то связанное со звуком и расстоянием…
– Ну ладно. Из справочной позвонишь. Я дам тебе номера, по которым можно звонить.
***
К утру Филипп оклемался.
Немного погодя подъехали сотрудники полиции.
На их просьбу рассказать, что произошло, Филипп охотно доложил обо всем, что с ним произошло в больнице. Чем заслужил у полицейских статус отморозившего мозги дурачка. А скорее, косящего под такового.
Потом ему пояснили вопрос.
Из невнятных разъяснений Филиппа было ясно только то, что сначала что-то там произошло, потом его подобрала женщина и довезла до больницы.
Ситуация больше всего напоминала какие-то бандитские разборки. Вероятно, с парнем желали разобраться, поэтому подстрелили и выбросили за городом практически в чём мать родила, без денег и документов.
При этом пострадавший и сам особо не горел желанием, чтобы в этой истории разбирались.
Лезть во внутренние разборки мафии правоохранительным органам тоже не хотелось. Поэтому делу был неофициально присвоен статус "глухарь".
Осложняло выяснение ещё и то, что никаких персональных данных, за исключением имени, парень назвать не смог.
Его даже не могли по-нормальному оформить в больнице из-за отсутствия хоть каких-то документов.
Кроме того, правоохранители настоятельно порекомендовали администрации больницы, в случае, если кто-либо будет узнавать, не давать о нём информацию.
Тем временем, Клару Павловну вызвал к себе главврач.
То, что Филипп находился в больнице неофициально, предполагало определённые сложности.
– Ну, понимаете, – сбивчиво говорил главврач. – В такой ситуации… Понимаете, у него никаких документов, ни медицинского полиса, ни паспорта… Он здесь находится, опять-таки, неофициально… И мы особо не можем… Но, мы, правда, можем… оказать услуги по принципу клиники…
– Ясно, – холодно оборвала его Клара Павловна. – Сколько?
Главврач
***
То, что поразило Шпору с утра, – необыкновенная лёгкость в руках. Это могло обозначать только одно. Самострел и стилет с креплением сняли! А такая новость бодрит не хуже ведра холодной воды в лицо.
Сразу очухавшись, Шпора подорвался с незастеленного дивана и, тряхнув головой и сжав виски, принялся осматривать комнату. Она была не прибрана, выглядела неаккуратно; в ней никого не было.
Шпора, спешно прошёлся по комнате, отыскал свою куртку и прощупал карманы. Из всего, что там лежало, остался лишь листок с вчерашними записями.
Натянув куртку, Мари покинул комнату и прошёл на кухню.
Там, положив голову на стол, спал третий товарищ дяди Бори, человек, вчера так ничего и не говоривший и потому практически не запомнившийся Шпоре.
Наёмник бесцеремонно схватил его за волосы, оторвав от стола и приведя в вертикальное положение, и со всего маха дал пощечину.
Мужичонка, мигом проснувшись, ошарашенно замычал.
– Где мои вещи!? – кричащим шёпотом осведомился Шпора.
Пропойца сменил тон на испуганный и начал изъясняться чуть более понятно:
– Там!.. – и указал рукой в сторону шкафа в коридоре.
Мари, мигом подойдя к нему, бесцеремонно распахнул двери. Шкаф изверг из себя ворох грязных вещей, которые, вываливаясь, вынудили его отступить.
Он сверкнул глазами на мужичка, и тот проскулил:
– Выше-е!..
Шпора, вскочив на тумбочку, раскрыл верхние дверцы. Вышвырнул оттуда ещё какие-то шмотки и, наконец, нашёл самострел с завёрнутым в газетку стилетом.
– Где всё остальное!? – Мари соскочил с тумбы, спешно закрепляя оружие на руках.
Мужичонка заскулил, помотал головой и указал на кухонный шкаф.
– Может, тут ещё!..
Шпора бесцеремонно обыскал указанный объект, найдя дротики, коробочку с иглами, сундучок с флакончиками ядов-противоядий и отдельно стоящий пузырёк с токсичной солью для поджигания. У него даже мелькнула мысль, не сыпануть ли из него в солонку подлецам, и пусть потравятся, но он счёл месть мелочной и бессмысленной, да и соль ему самому ещё пригодится.
– Это всё!? – с угрозой прошептал наёмник.
– Остальное Витёк унё-ёс! – отчаянно взвыл мужичок. – Ничего не зна-аю!..
В этот момент как раз очень кстати вернулся Витёк, давешний информатор. В руках у него были пара пакетов с продуктами и бутылками.
Шпора молча вышел ему навстречу, направив на него самострел.
Витёк аккуратно (не дай боже что-то побить!) опустил пакеты на пол и поднял руки, глупо улыбаясь.
– Доброе утро! Как спалось? – по-глупому затараторил он. – А я говорю ещё Боре, мол, нехорошо это, не по-людски, гостей обшаривать, а он знай своё…