(Не)любимый омега

Кои Юлия

Он отдернул руку, словно обжегшись, и на всякий случай вернулся в гостиную, но это не сильно помогло. В комнате витал тонкий, одуряющий запах Никиты. Макс закрыл глаза и глубоко вдохнул, чувствуя, как от аромата начинает кружиться голова. Пряный, едва уловимый феромон пробирался под кожу, заставляя кровь закипать и пробуждая инстинкты.

– Вот ведь заноза, – процедил Максим, заставляя себя оставаться на месте и не поддаваться на картинки, вспыхивающие в воображении.

Он рассмотрел Никиту еще в темноте на крыльце, но там они оба сходили с ума, сейчас же ему хватило и пары секунд, чтобы рассмотреть как следует тонкие

плечи, ключицы, бедра и немного острые колени. С силой заставив себя не думать о том, что омега оказался без белья, Макс сел на диван и потер лицо ладонями, тут же скривившись.

От рук и от одежды несло приторным феромоном, одним из таких, какими порой обливался сам Никита. Чертов прилипчивый омега, увязавшийся за ним из лобби в лифт. Размалеванный красавец лип, как банный лист, хлопал накладными ресницами и что-то мурлыкал низким тембром, пока Макс держался, чтобы не поддать ему хорошего подзатыльника, раз слов тот не понимал.

Отказываться от услуг не было необходимости, но вставлять первому встречному, показалось невероятно тупой затеей. Макс отчего-то вспомнил Юрия, с которым у них именно так вышло, и не испытал ни малейшего угрызения совести. Он хотел, омега хотел, и они прекрасно провели время. Так было с самыми разными омегами и бетами много раз и ничто не вызывало отвращения. Сейчас же альфе стало противно от одной мысли о чем-то подобном. Промелькнула мысль, что он стареет, но Макс тут же отмел ее. Член до сих пор стоял так, что можно было орехи колоть, и запах Никиты, окружавший его, не способствовал успокоению.

Макс схватил покрывало, в которое был завернут омега и поднес его к лицу. Едва успокоившееся желание зажглось вновь. Глаза загорелись, а клыки царапнули по нижней губе. Макс отбросил покрывало в сторону, тяжело задышал и почувствовал, как из груди поднимается дикий, утробный рык. А после все вокруг померкло и альфа отключился.

– Максим, – раздался тихий голосок рядом.

Макс открыл глаза и простонал. Голова раскалывалась так, будто он глушил всю ночь паленую горькую, а не спал на диване. Рядом стоял Никита и выглядел не многим лучше. Спутанные волосы забраны в пучок, синяки под глазами и все та же рубашка.

– В чем дело? – буркнул альфа. – Сколько времени?

– Почти одиннадцать.

Макс окинул взглядом Никиту и настроение отчего-то скатилось в поганое с поразительной быстротой. А стоило уловить, что от омеги снова пахнет по-другому, как появилось мерзкое желание сказать ему что-нибудь обидное. Но альфа сдержался. Он поднялся, из-за чего Никита отскочил в сторону. Эта манера убегать вприпрыжку тоже раздражала. Макс тяжело вздохнул и направился в ванну. Следовало постоять под ледяной водой, поскольку других методов борьбы с похмельем у него не было, пусть это и было явно не оно.

– Я помню про одежду, – буркнул он перед тем, как покинуть гостиную. – Надень что-нибудь свое сейчас, а потом пойдем в магазин.

– Доехать до твоих я могу и в своей одежде. Просто, потом мне все равно не в чем будет ходить.

Напрашивалось ответить, что Никита может ходить голый, но Макс не стал ничего говорить. Он прекрасно помнил вульгарщину, в которую любит одеваться этот омега. И рубашка альфы на голое тело для него – самое пристойное, что тот когда-либо надевал. Возможно, следовало проконтролировать покупку одежды для Никиты, чтобы тот не появился перед его семьей как юный искатель приключений

на свою круглую задницу.

Максим пренебрег ванной и встал под душ. Холодные струи неплохо бодрили, и шум в ушах почти прекратился, но поганое самочувствие, как и настроение, никуда не делось. Он не понимал, в чем дело, да и разбираться толком не хотелось. Максим никогда не болел, а ради подобного недомогания ему нужно было очень хорошо постараться накануне. Решив, что просто слишком устал, Макс вышел из-под душа и обернув полотенце вокруг бедер, пошел собираться.

Никита уже натянул то, в чем был вчера и сидел на диване, положив ладони на колени. Просто образец послушания и скромности, если не знать его. Макс к своему удовольствию заметил, как омега вспыхнул и поспешно отвернулся при виде его голого торса. Если он не мог прикоснуться к нему, а омега каждым своим действием и словом выводил из себя, то смущать его было не запрещено. Правда, в нынешнем состоянии альфа был не настроен шутить. Макс быстро переоделся и уже через пятнадцать минут выписавшись, они выехали с парковки.

– Я потом отдам тебе деньги за одежду, – уже не в первый раз подал голос Никита, когда они стояли на светофоре.

Макс оторвался от своих мыслей и хмыкнул.

– Как хочешь. Возьмешь из тех денег, что твоя мать хочет стрясти с меня? – едко спросил альфа.

Никита после этого насупился и замолчал, а Макс выдал себе очередную медаль за сволочизм. Он все же свернул с маршрута и они посетили один из местных торговых центров, где Никита, на удивление, выбрал для себя нечто похожее на мешок из-под картошки.

Никита

Бесконечная темная дорога уже порядком надоела.

Никита нервно провел ладонью по выбившимся из пучка прядям и тяжело вздохнул. Он не мог вечно убиваться по тому, что с ним произошло. Впереди его ожидало знакомство с родителями Максима и женихом, от которых он заранее ожидал в лучшем случае прохладного приема. Надеяться, что еще один омега, с которым они к тому же не связаны кровными узами, примет его и не попытается навредить, было глупо.

К сожалению, Никита слишком хорошо знал, какими изобретательными другие омеги могут быть в стремлении избавиться от конкурента. Будет лучше, если он сразу разъяснит свою позицию. А если добавит про альфу, в которого якобы влюблен и к которому хочет вернуться, то ему, может, и поверят.

Омега украдкой глянул на Максима и снова тяжело вздохнул.

– Хочешь есть? – внезапно спросил альфа, который последние несколько часов молчал.

– Конечно, – бесцветно отозвался Никита.

– Можем вместе поужинать, когда доберемся.

– А долго еще ехать?

– До остановки около часа, но можем перехватить что-нибудь на заправке, она уже скоро.

Никита молча кивнул и снова отвернулся к окну. Казалось, это был их самый нормальный разговор за все время. Без блокаторов от феромона Максима волнами накатывал жар и между ног на протяжение всего пути оставалось влажно. Никита сидел как на иголках и уже жалел, что пошел на поводу у Макса, отдав ему все лекарства. Но попросить их обратно он не мог, поскольку был уверен, что альфа от них избавился. А та небольшая сумма, что у него имелась в заначке, внушала хотя бы крошечную уверенность. Если все станет совсем плохо, он сможет улизнуть благодаря ей.