(Не)люди

Сидоренко Елена

— Скрипка? — понимающе скривилась Саара.

— Скрипка, — хохоча, согласилась Нина.

Они провели в гостях у Саары весь день — и все это время не смолкали разговоры. Обо всем на свете. Когда Джонатан вышел на перекур, Нина наклонилась к уху Саары, собираясь рассказать ей секрет, и женщина подалась вперед.

— А знаешь, няня... Помнишь, я спрашивала тебя, кто мои родители? Так вот, я узнала. Представляешь? Моя мама — Ивэй! А ты, получается, моя двоюродная бабушка! У меня есть семья!

И довольная собой и жизнью девочка заулыбалась широко-широко,

хлопая в ладоши. Застывший на пороге комнаты Джонатан, глядя на побледневшую и растерявшуюся Саару, тихо порадовался, что Нина слепа. Но потом Саара улыбнулась и расслабилась, ответив, что она рада, что Нина узнала это. Мужчине показалось, что она смирилась. На самом деле Саара смирилась еще тогда, когда Ивэй узнала и выгнала ее из Юсты, запретив видеться с Ниной.

— Ты не обижаешься на нас за этот секрет?

— Сначала обижалась, — честно призналась Нина. — Она же моя мама, а так долго от меня скрывала... Но, наверное, так было нужно. Сейчас-то все известно, так что больше не нужно обижаться. Я все равно вас всех люблю.

Саара всхлипнула:

— Я тоже люблю тебя, дорогая. Спасибо тебе, Нина...

В тот момент Джонатан окончательно расслабился и понял, что ему больше не придется волноваться о Сааре. Эта поездка была не зря. Эта поездка решила все.

— Принцесса, нам пора, иначе не успеем на поезд, — шепнул Джонатан, как только сработал будильник. Девочка заупрямилась, но мужчина вдруг стал жестким: — Ты обещала. У нас мало времени, Нина! Прости, тетушка, но нам правда пора...

— Все в порядке, я понимаю.

— Я когда-нибудь вернусь! — упрямо закричала девочка, обернувшись и схватившись за косяк. — Как бы далеко меня ни увезли, я вернусь, няня!

Саара только кивала и улыбалась. Саара не верила ни единому слову. А Нина верила всем сердцем. Она знала, что не такая сильная, как Куд, что не сможет так, как он, отпустить няню навсегда. Поэтому девочка поклялась, что когда-нибудь они увидятся еще раз. Пусть даже для этого ей придется отдать Юсте всю себя, чтобы когда-нибудь ей позволили вернуться. 

* * *

Последние два дня перед переездом в Юсте творилось что-то совсем невообразимое. Взрослые ругались на ровном месте, выясняли друг у друга, куда отправилось оборудование и кто ошибся с адресом, отчего одна из лабораторий уехала черт знает куда. Даже Ивэй и Эммет подключились к всеобщей панике, но по другому поводу — после известия Джонатана о том, что Нине можно вернуть зрение, они начали паниковать из-за Нины. Нужно было найти врача, который возьмется за операцию, а перед этим донора глаз, а еще раньше — добиться разрешения руководства на проведение операции в случае нахождения донора... Все это Ивэй хотела сделать как можно скорее и желательно до отъезда.

Куда и близнецов все старательно игнорировали и велели сидеть в комнате, чтобы они никому не мешались под ногами. Мальчишки сбежали из корпуса наружу, лишь бы не слышать постоянного топота, ругани и возни, лишь бы не видеть ставшую белоснежной комнату с кучей коробок и

жутким эхом от стен. Лишь бы не быть свидетелями постоянных разговоров о том, что Нине вот-вот вырежут глаза и пришьют чьи-то чужие. Им было противно слушать такое. Особенно от самой Нины, которой, казалось, совсем не было дела до того, что ее собственные глаза в итоге окажутся в мусорном мешке. Куд несколько раз порывался бросить трубку, но так и не смог. Для Нины было в порядке вещей — без раздумий лечь под нож, не имея никаких гарантий удачного результата. Просто попробовать. Для Куда это было дико. Он едва заставил себя тогда смириться с чипами протезов, при том что гарантии были почти стопроцентными.

На улице было слишком холодно для середины сентября, и Куд, выбежав из здания Юсты и подставив лицо ветру, тихо порадовался, что ему пришлось снова перелезть в мягкий теплый свитер. А близнецы заныли, что им выдали неудобную обувь. Они втроем хотели было занять площадку, но та оказалась заполненной — судя по всему, копошащиеся взрослые достали не только их. На турниках, качелях и скамейках расположились едва ли не все не-люди Юсты. Остальные ушли гулять в город, и Куд решил последовать их примеру. Ему нужно было как следует проветриться. Близнецы увязались за компанию.

Люди, которые были наслышаны о том, что Юста вот-вот уедет, реагировали на появление не-людей по-разному. Кто-то добродушно желал легкой дороги, кто-то плевался, ворча, что в этой суматохе по городу слоняется слишком много выродков. Кто-то старательно игнорировал, делая вид, что Юста уже уехала. Куд уже привык и не обращал на это внимания. Близнецы тем более. Поужинать они смогли только в третьем кафе — первые два раньше сроков закрыли терминалы для карточек не-людей. Хозяин, тощий лысеющий мужчина лет тридцати, устроил настоящий пир в честь грядущих перемен. Юко и Юго еле уговорили Куда поесть хотя бы немного.

— Объелся, — выдохнул Юко, сползая со стула и силясь достать ногами до пола. — Докатите меня обратно, а?

— Нечего было жадничать, — Юго отвесил брастре подзатыльник и тоже сполз, расслабляя ремень на брюках. — Вечно за мной повторяешь...

— Я съел больше.

— Вы друг друга стоите, — желчно усмехнулся Куд, вытирая пальцы протезов — он умудрился измазаться в жире единственного блинчика, который заказал. — Я устал. Давайте обратно, что ли. Надеюсь, эти паникеры устали паниковать.

— Надеешься отдохнуть в тишине?

— Боюсь, с такими людьми отдохну либо на том свете, либо лет через сто, когда их не останется...

— Очень смешно, Куд, сейчас живот надорву, как смешно... Ладно, идем.

Они шли по вечернему городу медленно, чтобы не потревожить переполненные животы. И молча — потому что говорить не было ни сил, ни желания. Но через несколько сот метров ужин улегся.

— Интересно, когда Нине сделают операцию? И кто будет донором глаз? Это же надо еще найти подходящего человека... Или не-человека, — Куд нахмурился, вдруг осознавая, что они все порадовались слишком рано. Особенно Нина.