Не магией единой
Шрифт:
– Алиса, в твоей версии нет ни начала, ни конца. Эльза убита школьным кинжалом, который лежал в кабинете вооружения. Убийца сначала как-то его раздобыл, а потом уже воспользовался.
– Сыщики допросили всех, снова под заклятием правдивости. Никто кинжала не брал.
– Глупости! Кинжал был там, а потом оказался в спине Эльзы. Кто-то его, да взял!
– Зачем? Кинжалы есть у всех. Да и убить её можно было и без кинжала. Думаешь, она была сильнее меня? А что я сделаю, если такой, как ты, схватит меня за горло?
– Ударишь своей мерзкой
Я едва сдержалась, чтобы не ударить снова. После этого мы бы вряд ли продолжили разговор.
– Эльза спала. Её можно было сначала оглушить.
– Алиса, я согласен, что можно было. А можно было просто забить до смерти кулаками, раньше, чем она проснётся. Или не кулаками, а табуреткой. Но убили-то её кинжалом, и как же он попал в спину Эльзы, если его никто не брал из кабинета? Это ваше заклятие правдивости кто-то научился обходить, и теперь врёт сыщикам, сколько пожелает.
– В спину Эльзе его всадил убийца. А вот в её комнату принёс не он.
– Сама Эльза!
– догадался Ник.
– Молодец! Соображаешь. А я не допёр.
– Она, больше некому, - я даже удивилась, что мне настолько приятна похвала простолюдина.
– Он влез в окно, видит - кинжал. Вот им и воспользовался. А у него неплохое ночное зрение, он же не мог зажечь факел.
– А вот в этом ты ошиблась. Не мог он залезть в окно к спящей Эльзе. Ты своё окно открывала?
– Да.
– Ничего не заметила?
– Что я должна была заметить?
– Оно так скрипит, что мёртвого разбудит. Кстати, как Эльзы было с ночным зрением, не знаешь?
– Не знаю. Уж не хуже, чем у меня, это точно.
– Ты что, совсем не видишь в темноте? У тебя же глаза светятся, как у кошки.
– Светятся. Это я от папы унаследовала. А ночное зрение - нет. О силах Эльзы нужно спрашивать не у меня, а у Его Высочества. Только нам это знать необязательно.
– Почему?
– Ник, всё, что надо, мы уже знаем.
– Логично, если верить твоему видению будущего. В таком случае объясни, зачем Эльзе понадобилось приносить к себе в комнату школьный кинжал. У неё что, своего не было? Или это тоже знать необязательно?
Я честно попыталась что-то ответить. Даже несколько раз пыталась. Но глаза предательски слипались, и я ничего не смогла с ними поделать. Последнее, что я запомнила - Ник, заметив, что я засыпаю, уснул даже раньше меня.
***
Снилась мне кромешная тьма, но во сне я обладала ночным зрением, хоть и не очень сильным. Видела, что пол устлан шкурами, а на шкурах лежат некрасивый юноша и симпатичная, но уж очень молоденькая девушка, почти девочка. На вид - лет двенадцати от роду, но явная иностранка, а с чужаками всегда можно ошибиться.
Она смуглая, это я разглядела даже ночным зрением. У нас так не загорают даже крестьянки южных провинций, хоть они и проводят на солнце всю жизнь. А ещё у этой девушки была очень странная причёска. Я, как и мама, иногда увязываю волосы в хвост, знаю женщин, которые делают два хвоста,
– Всё, сие произошёл крайний раз, - улыбаясь, произнёс он, но даже улыбка не сделала его симпатичным.
– Я чую себя изнеможенным и язвлённым.
– Я и сама зело изнеможенна, - хихикнула девица.
– В деле на тебя подивилась, ибо ласки - тоже дело. Люб ты мне, и я согласна стать твоею. Нет нужды моих младших сестёр сюда звать.
– Ежели ты так юна, то сёстры твои, видать, совсем малышки?
– Они - малышки. А я - давно не юница! В набеги хожу уже два годовых оборота солнца, убила с десяток вражеских воинов, а жён, детей и стариков, что пали от моей руки, и Боги не сочтут! И ещё я - зело могучая ведьма. Не такая, как те, что есть в твоём народе, ибо не могу я магией бить или душить, как они, зато ко мне порою Боги прислушиваются.
– Не хвались через край, раз не юница.
– Не хвалюсь я, ибо правду реку! Ты мыслишь, что своею волею пришёл ко мне? Нет, я сама тебя приманила, принесла обильную жертву Богам в степном Храме, и звериную, и человечью. Ибо хотела стать королевою у таких, как ты, и стану ею!
– Непременно станешь, кто ж спорит. Только ты должна блюсти наши обычаи. Не убивать от безделия или по капризу, как у себя привыкла, ходить одетой, даже когда очень жарко, волосы по плечам распустить, и много ещё такого всякого прочего.
– Ладушки. Сама сие разумею. Ибо с волками жить - по-волчьи выть. Но и ты запомни: динес лен угор сунеш!
– И что сие означает?
– не понял её парень.
– Убьёшь, если свершится что?
– Ты запомни, что я молвила: динес лен угор сунеш! А что свершится, о том после доведаешься.
– Как же я смогу доведаться, ежели ты меня убьёшь?
И тут я проснулась, гораздо позже, чем надо бы. Не поручила сторожевому демону разбудить, вот и проспала всё, что могла, начиная с завтрака. Ник уже не спал, он шарил подо мной обеими руками, и при этом бурчал под нос что-то неприличное.
– Что ты там ищешь, Ник?
– спросила я.
– Там ничего нет, кроме меня и простыни. Простыню ты давно нащупал, а если хочешь просто потрогать меня, то это делается не так.
– Не выдумывай, Алиса. Я ищу меч. Где он? Не хотелось бы порезаться, он очень острый.
– Меч ты выбросил на пол, вон он лежит, - показала я.
– Я выбросил?!
– А кто?
– Не знаю. Может, ты?
– Зачем мне его выбрасывать?
Ник вытащил из-под меня руки и вскочил с кровати, мгновенно оказавшись у своего меча. Придирчиво осмотрев лезвие, недовольно поцокал языком - видно, от удара об каменный пол оно слегка выщербилось. Ник убрал меч в ножны, потом вытащил из-под подушки кинжал и спрятал его в сапог.