Не мешайте девушке упасть
Шрифт:
На всех этажах слышится плач мальцов. Матери семейств убежали, забыв дать им соску, и теперь дамам приходится возвращаться, не досмотрев до конца этот увлекательный спектакль.
– Вы куда? – спрашивает ажан, закрывая нам путь растопыренными руками.
– Не играй в дирижера, не утомляйся. – советую я, доставая свое удостоверение.
Фараон отдает мне честь.
– Труп в столовой, – докладывает он.
– Значит, нам остается только сесть за стол.
Парень выглядит совершенно ошарашенным. Мы заходим в квартиру, где ребятишки из службы идентификации жгут магний.
– Какого черта вам здесь
Я стараюсь увидеть, что творится за этим Эверестом, и замечаю Гийома.
– Эй, Гийом!
Он оборачивается и смотрит в мою сторону, но поскольку спина его подчиненного не прозрачная, он решает обойти его.
Узнав меня, он делает шаг назад. Его рот раскрывается до такой степени, что невольно начинаешь ждать, когда из него выедет поезд.
– Но... – бормочет он. – Но...
В этот момент огромный полицейский присматривается ко мне. Кажется, в этом парне столько же интеллекта, сколько в килограмме солянки. За то время, что его мозги усваивают изображение, переданное сетчаткой, можно успеть вымыть ноги. Но все имеет конец. Хотя мысли катятся в его черепе, как стальные шары в электрическом биллиарде, он осознает, что я похож на убитого, и издает звук, являющийся чем-то средним между боевым кличем команчей, пароходным гудком и выражающим оргазм криком самки кенгуру.
– Черт побери, шеф! – наконец лопочет он.
Сценка привлекает внимание медэксперта и фотографа. По примеру своих коллег они таращатся на меня с таким же ошарашенным видом.
– С-с-сан-Антонио! – восклицает наконец и Гийом.
– Он самый, дружище
Я приветствую присутствующих общим поклоном.
– Вот, узнал, что меня убили, и захотел посмотреть, как выгляжу в мертвом виде.
Я делаю Жизель знак остаться на месте и подхожу к дивану, на котором лежит мой двойник. Вот это сенсация! Честное слово, если бы я не видел себя несколько дней, то был бы убежден, что это я. Сходство невероятное; у жмурика мое лицо, мой рост, мои волосы... Понятно, почему тип с волосами бобриком обознался; неудивительно, раз даже мои коллеги без колебаний опознали меня...
– Если бы я знал этого парня, когда он еще вдыхал кислород, мы бы могли организовать отличную пару чечеточников.
Медэксперт приходит в себя.
– Так могут быть похожи только близнецы, – говорит он.
Мой друг радостно пожимает мне руку.
– Как я рад, что вы живы, шеф! Видите, в это проклятое время, когда человеческая жизнь ничего не стоит, мы начали расследование по всем правилам.
– Спасибо за трогательное внимание.
Жизель кашляет. Все эти куколки – стоит хотя бы на минуту перестать обращать на них внимание – начинают рвать и метать и готовы поджечь собственные трусы, лишь бы вновь привлечь к себе взгляды почтеннейшего собрания.
Несколько смутившись, я представляю ее:
– Мадемуазель Жизель Моден, моя сиделка.
Она принимает изъявления почтения со стороны полицейских и подходит к дивану. Только бы не шлепнулась в обморок! Но, к счастью, Жизель выдерживает испытание. Правда, в силу своей профессии она привыкла к виду мертвых и, может быть поэтому, приветливо смотрит на убитого.
– Невероятно!
Уф! Я боялся, что она станет выдавать бессмертные истины о случайностях, различного рода феноменах и прочих премудростях.
Чтобы
– Каково ваше заключение, доктор?
– Две пули в область сердца, вошли сверху вниз. Я полагаю, его застрелили в тот момент, когда он спускался по лестнице. Он умер не сразу, а сумел выйти на улицу, где и упал.
Гийом дополняет:
– Самое любопытное, что в доме его никто не знает. Консьержка видела его всего лишь раза два. Он появлялся здесь эпизодически. Будучи убежденным, что речь идет о вас, я думал, что вы сняли эту квартиру под вымышленным именем, чтобы пользоваться ею в тех случаях, когда не имели возможности вернуться к себе...
Я с улыбкой смотрю на него.
– Ничего подобного. Вы думали, что я связан с Сопротивлением и гестапо свело со мной счеты. После покушения На меня в Большом доме 4 об этом только и шепчутся, так?
Он краснеет и не отвечает.
Чтобы помочь ему выйти из глупого положения, я отвешиваю ему хлопок по спине, причем достаточно сильный, чтобы выбить из него легкие, если они плохо закреплены.
– Нашли что-нибудь интересное?
– Ничего, шеф. Эта, квартира совершенно безликая. Должно быть, этот тип действительно пользовался ею редко, как и уверяет консьержка.
4
Одно из названий префектуры полиции
К нам подходит Эверест мяса и глупости.
– Посмотрите, что я нашел, – говорит он.
Гигант разжимает широкую, как салатница в семейном пансионе, руку, мы наклоняемся над ней и обнаруживаем перочинный нож с роговой рукояткой, на которой написано слово: «Venganza».
– Это испанский, – уверяет Гийом. – В переводе означает «месть».
– Вы позволите мне оставить его себе на память о моей смерти?
– Конечно, месье комиссар.
Я кладу крошечный ножичек в карман и спрашиваю:
– Так к какому же выводу вы пришли?
– Официально: сведение счетов... Так лучше для всех, правда? – отвечает инспектор. – Сейчас все перемешалось. Убийство не отличить от казни, честного человека от вора, а героя от предателя. Я понимаю, почему вы перешли в резерв. Заниматься нашим ремеслом в такое время очень невеселое дело.
Мы обмениваемся несколькими банальностями на общие темы, после чего все вместе выходим из квартиры.
– Я оставлю на ночь двух человек у консьержки, – заявляет мой коллега, – а завтра мы перевезем вашего двойника в морг. Но все-таки вы меня здорово напугали, патрон.
На лестничной площадке врач – толстый старик с седыми усами – начинает высмеивать жильцов, которых называет садистами, извращенцами и психами. Те обращаются в беспорядочное бегство. Там, где не помогли грубые окрики ажанов, сарказм медэксперта сотворил чудо. Все любители падали ворча расходятся по своим конурам.
Бабы запахивают халаты и закрывают свои телеса. Старый хрен снимает руку с задницы маленькой брюнетки. Мужчины возвращаются посмотреть, удержит ли король пик свою корону. Мамаши вспоминают о своих, уже сорвавших глотки, отпрысках. Лестничная площадка пустеет, как кинозал после того, как герой-любовник взасос поцеловал свою партнершу.