Не могу без тебя жить!
Шрифт:
— Не сейчас, — устремив взгляд своих темных глаз на лицо девушки, Нико сделал глоток вина. — Ты еще ничего не рассказала мне о себе.
— Ну, ты же знаешь, как меня зовут. Мне двадцать шесть лет, и я родилась в Сомерсете. — Элла насмешливо посмотрела на него. — Теперь ты тоже знаешь обо мне все.
— Все и ничего. А что ты скажешь о тех людях на судне? Возможно, один из них твой любовник?
Элла ощутила, как ее щеки заливаются краской.
— Ты не имеешь права задавать такие вопросы, ведь
— А почему нет?
— Мне казалось, что мы сидим и вежливо беседуем, а этот вопрос некорректен.
— Вежливая беседа? — пробормотал Нико. — О, я так не думаю, cara mia. Когда мужчина и женщина разговаривают наедине, всегда имеет место внутренний диалог. То, что ты говоришь, — это не то, о чем ты думаешь.
А иначе я сказал бы тебе, что хочу ощутить твое обнаженное тело, прижимающееся к моему, вкус твоего языка, скользящего по моим губам, и услышать, как ты кричишь от острого удовольствия.
Ее тревога возросла. Сейчас ей хотелось бежать отсюда без оглядки, а не думать о том, что она не может оторвать глаз от его губ, его тела, и тем более о том, как божественно он должен выглядеть без одежды!
Голос Нико прервал размышления девушки:
— Итак? Хочешь прямо сейчас со всех ног бежать в тюрьму и поздороваться со своими дружками?
— Нет, спасибо! — поежилась Элла. — Никто из них не является моим любовником и никогда им не станет. Марк — это один человек, с которым я познакомилась по работе. — Девушка прикусила губу, припоминая, какой же она оказалась доверчивой. — Он пригласил меня присоединиться к нему и его друзьям на выходные, но оказалось, что его представления об отдыхе несколько отличаются от моих.
— И что произошло?
— Я дала ему понять, что он меня не интересует, и тогда он стал заниматься любовью с бутылкой виски. — Элла скорчила гримасу. — Как и все они.
— А он не тронул тебя? — требовательно спросил Нико, его лицо потемнело.
Элла покачала головой, пораженная внезапной напряженностью в его голосе.
— Нет. Я держалась от них подальше. Они стали пить все больше и больше, и вскоре уже никто не был способен управлять судном. — Ее голос слегка задрожал. — Тогда я по-настоящему испугалась.
Нико вспомнил, как она прижималась к нему тогда, на палубе. Роль спасителя могла пробудить очень мощные и примитивные чувства, понял он, чувства, которые ему раньше были неведомы, и дополнительная прелесть была в том, что она не знала, кто он на самом деле.
Нико понимал, что хочет заняться с ней любовью, но он точно знал, что не может сделать этого сейчас. Только не здесь. Подобные отношения с женщиной на его собственной земле всегда были чреваты сложностями. Он не хотел пошатнуть ни ее доверия, ни своего собственного положения. Когда они окажутся в постели, они должны быть
— Ты хочешь домой? — неожиданно спросил Нико.
Этот вопрос выбил Эллу из колеи. Она лишь надеялась, что на ее лице не отразилось разочарование. А чего она ожидала? Что останется в этом очаровательном месте, с этим сильным, красивым мужчиной, который спас ее? И они будут здесь совсем одни, как Адам и Ева?
Элла выдавила подобие улыбки:
— Ну, я думаю, так будет лучше.
Нико расслышал нотки нежелания в ее голосе, и они лишь подхлестнули его. Он вытащил из заднего кармана джинсов телефон — последнее достижение мобильной связи.
— Я это устрою.
Он вышел из хижины, чтобы поймать сигнал, и Элла услышала, как он что-то быстро говорит по-испански. Затем Нико вернулся.
— Мы сможем вылететь в течение часа.
Элла не смогла скрыть свое замешательство.
— Так быстро? Но ведь мой обратный билет только из Ниццы, а это за много миль отсюда!
— Мы вылетим частным самолетом.
— Что?
И снова ее глаза пронзили его своим светом. Но он же не лгал ей! Ну, не совсем лгал. Он просто представил истину в несколько иной форме.
— Мой… наниматель, — небрежно уточнил Нико, — необычайно богатый и щедрый человек. А я — квалифицированный пилот. Так что смогу доставить тебя домой. — Образовалась пауза. — Конечно, если ты веришь, что я могу в целости и сохранности доставить тебя домой, cara.
Он спас ее и позаботился, чтобы она не провела ночь в тюрьме. Он ухаживал за ней все время, пока она была без сознания и металась в лихорадке. Как ему можно было не доверять?
А уж когда он вот так называет ее, cara…
— Ты можешь просто так взять и улететь? И твой наниматель не будет возражать?
— Нет. У меня есть кое-какие дела в Англии, и я вполне могу заняться ими на этой неделе, а не на следующей, как планировалось.
Элла заметила, что в его взгляде появилось выражение предвкушения, ощутила бешеное биение своего сердца.
— Это очень… мило с твоей стороны, — произнесла она.
Нико едва заметно покачал головой. Эта фраза была чисто английской, и так еще никто с ним не говорил.
— Мило? Нет, cara, это что-то более серьезное. — Он внезапно испугался иронии, прозвучавшей в этих словах. — Я настолько же чувствителен к блеску ослепительных зеленых глаз и розовым лепесткам губ, как и любой мужчина.
Ничего себе! И что ей со всем этим делать? Что общего у нее с этим деятельным иностранцем, у которого есть катер, летное свидетельство и навыки приготовления вкусного обеда с помощью элементарных подручных средств? Который жил на закрытом острове вдали от ее мира…