(не) Мой Боно
Шрифт:
Роза стоит перед Боно на коленях, активно работая ртом. Мужчина грубо толкается в её глотку, не давая Розе вдохнуть. Всё это напоминает грубое порно, где девушек грубо имеют, а те издают булькающие звуки, истекая слюной. Мне противно смотреть, как Рома со спущенными штанами активно двигает бедрами, рыча от возбуждения, и старается вогнать свой детородный орган как можно глубже в горло Розе.
Не в силах наблюдать за этой похотью, я решаю уйти, пока меня не заметили. Повернувшись, сталкиваюсь с Ильдаром. Мужчина грустно качает головой, словно понимая, что сейчас творится у
— Пойдем, я заварил очень вкусный чай. С мятой. Он всяко лучше, чем то, что сейчас ты пыталась там разглядеть.
Приобнимая за плечи, он ведет меня на кухню. Там мужчина ставит чайник, разливает заварку по стаканам. Небольшую комнату наполняет приятный мятный аромат.
— Ты не расстраивайся, — дружелюбно говорит Ильдар, — скажи ему спасибо за то, что исключил увалы, и наслаждайся жизнью. Рома по натуре такой, любит девушек.
— Да я не расстраиваюсь, — вру, кусая от обиды щеку.
— Ага, а щеки у тебя от стыда так горят? Я же вижу, как ты с надеждой его глазами высматриваешь. Это не твой Боно, забудь. Даже если бы между вами что-то вышло, всё равно долгим такое счастье не будет.
— Да что вы мне все говорите, что он не мой? — уже не могу сдержать возмущение. — Он мне и даром не нужен!
— Кто тебе не нужен и даром? — позади слышится до боли знакомый баритон, и к запаху мяты прибавляются нотки мускуса и цитруса. Вспомни черта, он тут как тут.
— О, Романыч! Садись, я чай заварил, — начинает Ильдар, но осекается, — ну да. Ты же ни от кого не принимаешь угощения. Ну и ходи голодный.
— Что там с новенькой? — Боно подходит к столу, принюхиваясь к чаю. Смотрит на меня, затем нагло отбирает мой стакан, начиная из него пить.
— Я у тебя хотел спросить. Что с ней делать? — Ильдар удивленно наблюдает за его действиями.
— Это ты у меня спрашиваешь? — косится на него Боно. — Я, что ли, тут работаю? Сам разберешься, что и к чему.
Я слушаю его и вспоминаю, что он говорил, когда привез сюда меня. На тот момент он не был пофигистом.
— Еще есть ко мне вопросы? — он обращается к Ильдару.
— У меня есть вопрос, — тихо произношу и сталкиваюсь со стальным взглядом, — ты можешь отвезти меня на кладбище?
— Когда? — изучающе смотрит на меня, а я отвожу глаза, не в силах выдержать взгляд. Снова перед глазами всплывает картина, где он с Розой.
— Завтра. У мамы годовщина.
— С такими вопросами к Ильдару. Вызовешь такси, если он даст тебе выходной. А вообще, ты работаешь по ночам, на кладбище можешь и днем съездить.
Ильдар машет мне рукой, показывая, чтобы не заводилась. А я и не планирую. Чего еще следует ожидать от Боно? Я провожаю взглядом его фигуру, понимая, что возможно, мы сегодня видимся в последний раз. По документам у них через два дня проходит передача товара, и Валерий Дмитриевич в курсе. Я тем же днем передала адрес квартиры и фото всех бумаг. Теперь остается только ждать, когда их возьмут, а потом я встречусь с Ромой в СИЗО. Там выскажу ему всё, что хотела. У него будет время поразмыслить над своими поступками и смыслом жизни.
Глава 21
— Ника, —
Тяжело вздыхаю, бросая взгляд на свое отражение. Осталось ещё немного, и я смогу выйти из этого заведения свободной, восстановиться на учебе и открыто работать в полиции. Каждый приват дается мне с трудом. Мне противно оголять свое тело перед озабоченными мужиками, которые чуть ли не дрочат на танец. Хочется бросить всё и уйти, удерживает от необдуманного поступка только осознание, что это моя работа, результатом которой будет арест Боно.
Очередная мысль об этом демоне вызывает учащение пульса. Выбить его из головы никак не получается. Как ни стараюсь, всякий раз, засыпая, я ощущаю его губы и вспоминаю ласки, которые он мне дарил. Может, он меня приворожил?
Я тупо по-бабски придумала себе всё: его чувства ко мне, наши отношения, надежду на будущее. Всё. И теперь за это расплачиваюсь.
Захожу в кабинку, навешивая на лицо томное выражение, встаю к клиенту спиной. Начинает играть трек You Can Leave Your Hat On Joe Cocker. Я хочу начать танец, но ощущаю на своем плече холодные пальцы. Испуганно оборачиваюсь и вижу рядом Валерия Дмитриевича.
Полковник тянет меня к себе, садясь в кресло, и показывает, чтобы я танцевала рядом с ним.
— Что вы тут делаете? — ошарашенно шепчу, склоняясь над начальником, который старается не смотреть на мой откровенный наряд.
— Пришел у тебя уточнить, как дела. Ты работаешь над Боно?
— В этой кабинке нет камеры, можно не имитировать танец, — замираю, садясь на подлокотник. Валерий Дмитриевич с любопытством осматривает мою фигуру и вытирает лоб платком. То-то же. Смотри, чем я тут занимаюсь. Воочию, так сказать.
— Так что там про Боно?
— Он меня игнорирует с того дня и больше тут не появляется, — отвечаю честно. Смысл врать, ведь я и так ему каждый вечер пишу отчет о проделанной работе вместе с фотками людей, которые приезжают на сделки.
— Это плохо, Фрязина. Ты очень плохо работаешь, — недовольно качает головой полковник, — ты должна снова примкнуть к нему, у тебя очень хорошо получилось.
— Я же уже сказала, где он живет и когда сделка.
— Сказала она, — ухмыляется мужчина. — Боно в тот же вечер спалил хвост и отправил пару моих людей на больничный. Сразу сменил место дислокации и, конечно же, выцепить его не получается.
— Но мы же знаем, где сделка.
— Мне мало этой сделки. Ты должна дожать его до неё. И сейчас ты поедешь по адресу, который я тебе скажу. Боно часто там бывает и сегодня тоже должен быть.
— И как же я выйду? — хмыкаю. — Я вообще-то на работе, Валерий Дмитриевич.
— Возьми увольнительную, — задерживает взгляд на моей груди.
— Боно запретил мне брать увольнительные, — язвительным тоном произношу и встаю с кресла, но полковник хватает меня за руку.
— Видишь, а говоришь, что ничего не получается. Ты небезразлична ему. Иди к своему Ильдару и придумай хоть понос, хоть что угодно, но чтобы сегодня же ты встретилась с Боно. Давай, быстрее, Фрязина, я и так под статью попадаю, что пришел к тебе сюда!