Не мой подарок
Шрифт:
Каша, Ричи, ка-ша!
Прячу взгляд и наконец отхожу к плите, закрывая горящую щеку ладонью. Тихонько выдыхаю, надеясь, что Андрей ничего не заметил. Это так неловко… Рядом отключается чайник, и почти тут же в мою грешную ногу натыкается пылесос, пощекотав пятку ворсинками. Тот наконец понимает, что меня пока не стоит отсюда увозить, и успевает уехать прежде, чем я оступлюсь.
Мешаю ложкой чуть пригоревшую кашу и вдруг вздрагиваю, когда этот мужчина встаёт позади и притягивает за талию, заставляя сделать маленький шаг назад. И не думает отпускать…
— Чуть
— Задумалась?
Киваю, вся напрягаясь от дыхания, коснувшегося плеча. Он легонько целует маленькой россыпью, едва касаясь, создавая невидимую сеть из разных ip-ишников. Это незаконно… За такое должны наказывать.
Наверное, поэтому я дотягиваюсь до мерцающей красным кнопочки, разрешая прекратить нагрев. Наверное, поэтому я оборачиваюсь, так и не вырвавшись из его рук, и просто задерживаю дыхание, смотря в чуть расширенные зрачки. Он горячий… Очень. И это плохо, но…
Обвиваю руками шею, чуть притягиваю к себе, опираясь о край столешницы. Будет очень смешно, если я каким-то чудом обожгусь, торкнувшись спиной о кипятошный край кастрюльки, но Андрей не даёт отдалиться, отвечая и опять притягивая к себе. Он вдруг упирается ладонью в край за моей спиной, будто выстраивая между мной и опасностью незримую стену, и чуть рычит, когда я тяну его вниз. На пол.
Это безумно.
Это нелогично.
Это, коня побери, неудобно. Но тот даёт мне упасть и тут же нависает надо мной. Я упираюсь головой в дверцу дорогущего фирменного шкафа и чуть улыбаюсь, трепетно дыша. Мамочки…
— Маш…
Закрываю глаза, чуть приоткрывая губы. Мне очень хочется заболеть, наверное. Мне очень хочется натворить дел, наверное! Мне очень хочется с ума не сойти, позволяя такому происходить.
Андрей тут же касается, нежно целуя уголки губ, чуть смакует нижнюю и проникает внутрь, ещё глубже, будто боясь, что я исчезну. Забываю, как там дышать, обвивая его руками. И только тогда, когда он бережно разворачивает, укладывая тут же на пол и подставляя под мою макушку ладошку, не давая мне стукнуться, только тогда, когда его поцелуи начинают от губ спускаться ниже. Когда его ладонь сцепляются с моими, приподнятыми над головой. Только тогда, когда он второй проводит линию по моему животу я чуть вздрагиваю, не в силах удержать бьющий в каждой клеточке ритм.
Он приподнимает края футболки, коснувшись моей кожи. И следом чуть опускает вниз линию джинсов, касаясь впадинки таза. Его нога раздвигает мои задрожавшие, пока этот мучитель снова склоняется и целует.
Я боюсь сейчас, кажется.
Хочется найти тысячу оправданий и сбежать отсюда, но сердце так бьётся. Конище троянский, как всё это прекратить? И надо ли прекращать? Он болеет, Ри-чи. Болеет! И у него температура! Температура, блин! И у меня будет температура… И тут пылесос этот. И Ян может обратно приехать, а мы тут… И вообще!
Я кусаю его губы, пугаясь исходящего жара ещё больше. Но почему же так хорошо, а? Он расцепляет мне руки, чтобы тут же коснуться
С ним точно что-то не то сейчас. Андрей же тут вырубится. Выгорит, как испорченный системник. Просто вспыхнет и рухнет, если мы продолжим дальше… Да?
Глава 45 — Одиннадцать "друзей" того актёра
Ричи.
— Мне нужно будет… — говорю, скорее заставляя себя, чем реально веря, что именно это сейчас меня волнует, — нужно будет уехать домой.
Андрей отрывается от ключицы и поднимает ко мне лицо.
— Что?
— Завтра на работу и…
— Кто сказал? Ты на пятедневке, Маш. И вообще занята очень важным проектом, до которого мы когда-нибудь доберёмся.
— Ну, Андрей… — прикусываю раскрасневшиеся зудящие губы, — Константинович!
Тот хмыкает и улыбается, подмигнув. Тут же чуть приближается, выдохнув в губы:
— Не спорь с начальником, Мария Алексеевна.
— И мочалок командир…
— Мойдодыр, Маш?
— Тиран.
Снова тихонько смеётся, заглядывая в глаза. Знаю… нет. Не так. Мы оба знаем, что я струсила. Хотя эти поцелуи, конечно, — что-то потрясающее.
— Или ты думаешь, что ребята без тебя не справятся?
Выпаливаю в его почти коснувшиеся меня губы, цепляясь за предложенный им же ответ.
— Да!
— Тогда мне стоит их уволить?
— Чего?
— Раз они не справляется сами.
— Ну, Андрей…
Он смотрит в глаза, не давая мне спрятаться. Долго… чуть перебирая мои растрепавшиеся волосы и не прекращая поглаживать правой щеку.
— Ты так сильно меня боишься?
Я… теряюсь, выдыхаю и ломано тяну:
— Я не боюсь… тебя.
— Да? — Продолжает ободряюще улыбаться, но взгляд чуть прищурился.
Я знаю, что сейчас он включает того самого начальника, умеющего распознавать ложь об отсутствии сбоя настроек.
— В чём дело, Маш?
"Тебя слишком много"? Молчу, пожимая плечами. Если бы дома была хоть какая-то живность, а так даже на цветочки или рыбок же не сошлёшься.
— Говори.
И только по глазам — требовательно. Я прикусываю губу и всё же решаюсь, упираясь ему в грудь и умоляя чуть отдалиться. Он даёт мне вырваться и сесть рядом, поджав к себе ноги. Я закрываю ладошками лицо, потираю то, выдыхаю и только после решаюсь начать:
— Понимаешь, дело не в тебе.
— Ммм, начало так себе, Ричи. — Садится рядом, вдруг чуть сгорбившись и положив голову на моё плечо. Вытянул ноги свои красивые, зевнув.
— Да, я… понимаю. — Выдох. — Просто… как это сказать?
— Как есть, Маш.
Он убирает одну ладошку от моего лица и просто гладит её, рисуя узоры по венкам.
— Мне страшно, да. — Поджимаю губы, чуть пожимая плечами и будто извиняясь за себя саму.
— Чего?
— Не знаю…
Вижу его улыбку, он продолжает рассматривать руку, только чуть поменяв угол наклона головы.