(не)мой шанс на счастье
Шрифт:
Неожиданно Алдаров остановился, перевернулся на спину и сел. Глаза Иры в предвкушении вспыхнули. Она подняла руки вверх, подставляя ненасытному рту оборотня свою грудь, позволяя ему творить губами и пальцами рук волшебство. Она отдавалась ему беззаветно и без остатка. Сорвав с ее губ долгожданный стон, он положил ладони ей на лопатки, огладил спину до талии, опустился к пояснице и сжал ее ягодицы, глубоко насаживая тем самым на себя.
Ира выдохнула его имя, быстро подхватила ритм и начала двигаться. Прикосновения Тамира распаляли ее, а ощущения горячей твердой плоти внутри, наполнившей ее лоно до отказа, уничтожили остатки контроля. Она не
— Ты — моя, Ириша, только моя, — хрипло шептал Тамир прямо в ее губы, сжимая кольцо своих рук вокруг нее. — А это тебе для симметрии.
Ира сначала не поняла, о чем он. И как только его клыки впились ей в основание шеи, с другой стороны, череда взрывов внутри заставила тело ее содрогнуться. Ира восторженно вскрикнула. Перед глазами взорвался фейерверк, пожар разлился в животе, где-то в самом центре ее естества, пульсирующими толчками разнося по каждой клеточке волны ошеломительного оргазма. Тамир вжал ее в свое тело, глубоко проникая в нее и, чуть вздрогнув, замер. Ира погладила ослабевшими пальцами затылок мужчины, чувствуя, как затапливает ее сердце лавина любви.
Некоторое время они не шевелились, тяжело дыша и глядя друг другу в глаза, всё еще будучи единым целым. Тамир, поддерживая девушку, за талию нежно провел ладонью от шеи к холмикам ее груди, поцеловал под подбородком, чуть прикусив нежную кожу, даря острую ласку. Запрокинув ей голову, запустил пальцы в ее волосы и притянул к себе ставшее таким любимым лицо; мягко коснулся губ. Углубил поцелуй, мысленно улыбнулся. Ира обняла его за шею и прижалась так, словно опасалась потерять его. Теперь уж не потеряет, он проследит за этим. Волк внутри него ликовал, торжествовал, вливая в мышцы небывалую силу.
— Тамир…, — выдохнула протяжно Ира.
Он на миг отстранился от нее, подозрительно сощурил черные глаза и приблизил к ней свое лицо. Раздул ноздри, втягивая в себя воздух у самых ее губ, улавливая в нем нотки характерного аромата, значение которого было известно ему одному. Широко улыбнулся и, бережно обнимая девушку, уложил на спину, все еще оставаясь внутри нее. Согревая теплой ладонью кожу, наглаживал круги по ее животу, пока не сошли последние мелкие конвульсии удовольствия.
Ира закусила губу, ощущая, как от нежных касаний там затрепетали всем известные бабочки, и прикрыла глаза, наполненная приятной истомой. Как же она раньше жила без Тамира?!
Алдаров смотрел на свою истинную половинку и не мог насмотреться, дышал ею, и не мог надышаться, будто всё то время до нее, вдыхал ядовитый воздух. Тамир знал — Ира была создана только для него и телом, и душой. Только для него одного. Он поклялся вытравить из ее памяти образ прежнего муженька. Пообещал себе завоевать ее сердце, любовь и уважение. И никакие преграды ему не помеха. Тем более, сегодня, в это самый миг он чувствовал, что семя его даст плоды. А совместных с Ирой плодов Тамир хотел много. Пятерых, как минимум.
Осторожно покинув такое желанное тело, он потянул Иру на себя. Крепко обвил ее руками и прижал к себе. И даже не заметил, как она, утомленная, с довольной улыбкой на губах, начала тихонько сопеть, обдувая
Глава 32
Утро осторожными лучами осеннего солнца проникло в полукруглое окошко, и Тамир по давней привычке быстро проснулся. Поцеловал Иру в висок и улыбнулся. Во сне она закинула на него ногу и уткнулась носом ему в плечо. Тамир кончиками пальцев пробежался по стройной лодыжке, скользнул на бедро. Ира сонно пошевелилась. Потянулась и подняла к нему свое лицо, озаренное нежной и трепетной улыбкой, предназначавшейся только ему одному. Он не сдержался и жарко поцеловал девушку в губы.
— Доброе утро, Тамир, — прошептала она.
— Привет, солнышко, — ласковые слова легко слетали с губ Алдарова, оставляя приятное послевкусие. — Очень бы хотелось задержаться здесь, чтобы никто не мешал познакомиться нам всем поближе и в полной мере насладиться вашим обществом. Однако через денек-другой мы должны уехать.
— А как же мы с Евой? — с тревогой вскинула она брови.
Тамир чуть нахмурился, предполагая, что ослышался. Неужели Ира все еще не доверяет, считая, что он оставит их одних?
— Мы, Ира, это — я, ты и Ева, — с грудными рычащими нотками в голосе сказал он, подцепив пальцами ее подбородок. — С этих самых пор никого из нас троих по раздельности не существует.
Глаза Иры вспыхнули, слова Тамира согрели ее. А его близость придавала уверенность.
— Прости, я не должна была усомниться в тебе, — раскаянно закусила она губу.
— И никогда не сомневайся. Приводи себя в порядок, я пока распоряжусь накрыть стол к завтраку на террасе.
Блаженно жмурясь, Ира откинулась на спину. Выгнулась, потягиваясь в свое удовольствие.
— Вроде и спала мало, а чувствую себя невероятно отдохнувшей, — промурлыкала она себе под нос.
Тамир окинул цепким взором все открывшиеся ему выпуклости и впадинки стройной фигурки Ирины, и раздув ноздри, хищно прищурился. Насытиться Ирой невозможно, хотелось постоянно касаться ее губ, груди, живота, и все порочные будоражащие фантазии неизменно стремились прямо туда, где смыкались ее бедра… Он с трудом сглотнул ком, понимая, что заводится и в крови закипает желание. Бросил на Иру голодный взгляд и усмехнулся — маленькая соблазнительница, демонстрируя ему свое вожделенное отзывчивое тело, даже в ус не дула, не до конца сознавая, какой властью обладала над волком. Конечно, Алдаров с превеликой радостью и охотой остался бы рядом с ней, однако неотложные и важные дела требовали его присутствия. Ничего, подумал он, обещая себе наверстать упущенное за столько лет время. И уж тогда Ирина от него никуда не сбежит, будет изнемогать от желания и самозабвенно отдаваться ему.
Ира чувствовала упоение в каждой клеточке организма, будто он напитался живительной силой из какого-то волшебного источника. Но осязаемо сгустившийся воздух заставил ее насторожиться. И сразу же, не дав ей прийти в себя, щеку опалило жаркое дыхание.
— М-да? — сладким ядом полился в ухо коварный шепот одновременно с настойчивой ладонью, заскользившей от самой шеи вдоль холмиков груди, чуть сжавшей одно полушарие и стремительно последовавшей по животу прямо между ног. — А то у меня и до завтрака аппетит сумасшедший имеется, правда несколько иного рода.