Не мой типаж
Шрифт:
Марина быстро припарковалась и кинулась на шею сыну. Из глаз текли слёзы. Наконец-то! Три года он трудился, и вот результат, вот первое признание!
— Поехали за тортом, — успокоившись, она вновь завела машину.
На стоянке возле дома они встретились с "замечательным соседом", появившимся из "Вольво". Он был в пальто и с портфелем. Странно, такое ощущение, что с работы вернулся.
— Здравствуйте! — сказал вежливый Даниил.
— Здравствуй, Даниил!
"Он знает имя её сына?"
— Здравствуйте, Марина Леонидовна!
— Виделись
Они пошли в подъезд, и Данька зашептал ей в ухо: "Григорий Янович!".
Сосед усмехнулся. В лифте спросил у Дани, державшего торт:
— Праздник?
Даня, святая простота, начал ему рассказывать про "Артек". И когда они успели познакомиться?!
— Ух ты, поздравляю! — искренне сказал сосед и пожал Дане руку.
Заходя в квартиру, Марина подумала с досадой, что сыну всё же не хватает мужской руки, видимо. Она же у него одна. От отца, хоть он и живёт в их же городе, толку никакого.
Глава вторая
С отцом Дани, Андреем, они были одноклассниками и начали встречаться ещё в школе. Потом поступили в разные ВУЗы, но отношения сохранили. Марина забеременела, была свадьба, потом недолгая семейная жизнь. Поженились в девятнадцать, а в двадцать три развелись. Марина устала всё делать одна: растить ребёнка, вести дом, учиться… Мужа словно бы не существовало, он самоустранился от всех проблем, целыми днями просиживая за компьютерными играми.
После развода он вскоре женился снова. Марина не подавала на алименты, но и не запрещала бывшему мужу видеться с сыном. Однако тому и в голову не пришло хоть раз самому помочь им как-то, или повидаться с сыном. С тех пор Марине замуж не хотелось. Она не представляла себе, что может привести в дом отчима для Дани.
К счастью, был дед, который тогда ещё не уехал, был муж Веры, Николай, был Тимофей, двоюродный брат Дани, так что мужское воспитание всё же присутствовало. Да и сама Марина не склонна была разводить с сыном лишние сантименты, она никогда не баловала его, старалась воспитывать в нём самостоятельность. Ей нужно было работать, зарабатывать. За мать и за отца.
Марина вышла на пробежку, и как обычно, в общем коридоре они встретились с Григорием Яновичем.
Поздоровались, стояли в ожидании лифта, гремящего и поднимающегося снизу. Марина пыталась услышать, что сегодня звучит в вынутом наушнике.
Он давно заметил, что она прислушивается. И вот сегодня максимально разделил наушники и вставил тот, что вынул из своего уха, в её ухо.
"… Ловя на мушку силуэты снов,
смеётся и злорадствует любовь, и мы с тобой попали на прицел…".
Да что ты будешь делать? Опять "Агата"… Неужели это и его любимая группа? Даже тут он умудряется бесить её.
Входя в лифт, она вынула наушник и вернула хозяину. Григорий смотрел на неё сверху вниз. Сегодня у неё была новая причёска. Не "конский хвост", как обычно, а две косы. Видимо, были виноваты эти две косы, лежащие на плечах и спускавшиеся на грудь, иначе как можно объяснить то, что он сделал?
Марина стояла, опустив
Видимо, у Марины отказали ноги, иначе как объяснить тот факт, что она внезапно схватила его за шею обеими руками? А он, видимо, чтобы поддержать, обхватил её и прижал к себе. Целуясь, они не заметили, что лифт давно остановился. Их отрезвил резкий собачий лай. Отскочив друг от друга, они уставились на двери лифта. В дверном проёме стояла старушка-соседка с третьего этажа со шпицем на поводке. Сначала мимо неё пронеслась пунцовая Марина, а следом за ней смущенный Григорий Янович.
…Со всеми этими делами он совсем забыл о своём неуёмном темпераменте. Фирма, в которой он работал в Москве, открывала сразу два филиала здесь. И коль скоро у него тут возникли дела, его уполномочили набирать персонал и вести все организационные мероприятия.
Завертелся. Забыл о том, что в жизни есть не только работа. И вот результат — бросается в лифте на соседку, которая ему вовсе не нравится. Надо срочно завести любовницу. Нет, лучше двух. А то при одной любовнице ещё могут остаться силы на глупости. Точно, так он и сделает. Две любовницы. Лучше, чтобы блондинка и рыжая.
Соседка… он думал, что она холодная и доминирующая. Он ошибся. Она оказалась горячей и опасной. Она очень горячая и очень опасная. Нужно уносить ноги.
…"Так дальше продолжаться не может. Вера права, нужен любовник. Срочно".
Как могла она, гордившаяся своей выдержкой, броситься на шею человеку, которого с трудом переносит? Самодовольному самцу? Такому, каких она чуяла за версту и обходила десятой дорогой?!..
На следующий день Марина вышла на пробежку на двадцать минут раньше и ушла вниз по винтовой лестнице.
Григорий Янович, наоборот, вышел минут на пятнадцать позже обычного.
Если раньше они бежали в разные стороны, то теперь бегали друг от друга. Встречи в лифте прекратились.
…- Вера, как я? — Марина очень волновалась. С минуты на минуту в галерею начнут съезжаться гости, приглашенные на открытие. Уже готов фуршетный стол, расположенный между залом и холлом, охлаждённые напитки. Ждут официанты. В зале пока только сотрудники.
— Да Боже мой, могла не спрашивать, махнула рукой Вера. — Ты у нас всегда нимфа, Сирена.
Вера указала глазами на фотографа Славу, светловолосого парня лет двадцати пяти в клетчатой рубашке и джинсах. Он беззастенчиво таращился на Марину с того момента, как только Вера представила их друг другу.
Марина была в светлом, мягком, блестящем, но строгого покроя вечернем платье и со строгой лаконичной прической. Когда-то она достаточно долго посещала школу при хореографическом училище. Балерины из неё не вышло, но осанка и "вечерняя" причёска остались с ней навсегда.
Появились первые гости; вскоре зал заполнился, и Вера скрылась в толпе. Слава фотографировал экспонаты, гостей. Вера то тут, то там брала интервью.