Не может быть мёртв
Шрифт:
— Чтобы Джимми Никол не замёрз, — пояснил Картер.
— Кто?
— Пёс.
Дряхлый бордер-колли со слезящимися близорукими глазами мигал, глядя на Фокса из своей корзины около каминного очага.
— В честь кого назвали?
— В честь главного тренера «Рейт Роверс» [5] . Не нынешнего, разумеется, это Джимми прорубил нам окно в Европу. — Картер резко замолчал и пристально взглянул на Фокса. — Что, и футболом не интересуешься?
5
«Рейт
— Интересовался когда-то. Кстати, меня зовут Фокс. Инспектор Фокс.
— Бесшумная бригада — так, кажется, вас до сих пор называют?
— Так — и ещё Контролёрами.
— И уж как пить дать за спиной вас награждают эпитетами похлеще.
— И не только за спиной. Иногда прямо в лицо.
— Чашку чая или что-нибудь покрепче? — Картер мотнул головой в сторону бутылки виски на полке.
— Чай — это как раз то, что надо.
— Да, для вискарика, пожалуй, рановато, — согласился Картер. — Я мигом. — И с этими словами он ринулся на кухню. Фокс слышал, как он наливал воду в чайник. Его громоподобный голос эхом разносился по коридору: — Когда я прочёл заключительную речь судьи Кардональда, сразу смекнул, что здесь не обойдётся без дополнительной проверки. Хотя ты, парень, не из местных. Местный непременно должен был знать Джимми Никола. Да вдобавок у тебя машина из Эдинбурга…
Картер вернулся в гостиную, самодовольно улыбаясь.
— Номерные знаки? — предположил Фокс.
— Наклейка из автосалона на заднем стекле, — поправил его Картер. — Присаживайся, парень. — Он указал на одно из двух кресел. — Молока? Сахару?
— Молока. А вы по-прежнему в сфере безопасности, мистер Картер?
— Это так ты даёшь мне понять, что недаром ешь свой хлеб? — Картер самодовольно улыбнулся. — Да, агентство по-прежнему моё.
— А чем конкретно занимается ваше агентство?
— Вышибалы в бары и ночные клубы… телохранители… охрана высокопоставленных лиц…
— Вы хотите сказать, что в Керколди бывает много высокопоставленных лиц?
— Бывало, когда Гордон Браун был премьер-министром. И они до сих пор любят играть в гольф в Сент-Эндрюсе.
Картер вышел из гостиной, чтобы принести чай, а Фокс подошёл к окну. У окна стоял обеденный стол, сплошь заваленный деловыми бумагами и журналами. Бумаги были кое-как всунуты в папки. Там же лежала разложенная карта Файфа, некоторые пункты были обведены чёрными кружками. Все журналы, похоже, датировались восьмидесятыми годами, и когда Фокс приподнял один из них, под ним обнаружилась газета от 29 апреля 1985 года.
— Держу пари, ты уже и приговор мне вынес: вот, мол, старый барахольщик, — сказал Картер, входя в гостиную с подносом. Поставив поднос на угол стола, он разлил чай по кружкам и высыпал на расписное
— И холостяк? — предположил Фокс.
— А вот здесь ты малость недоработал. Двадцать лет назад моя благоверная сбежала от меня с одним проходимцем. Он был моложе меня на те же двадцать лет.
— Совратила мальчишку?
Картер погрозил ему пальцем:
— Мне шестьдесят два года, парень. Джессике тогда было сорок, а ничтожной гадине — двадцать один.
— И с тех пор у вас никого не было?
— Боже правый. Это допрос офицера из департамента по надзору и контролю или анкета брачного агентства? Как бы там ни было, она уже давно умерла. Упокой, Господи, её душу. У неё был ребёнок от этой гниды.
— Но общих детей у вас с ней не было? — У Картера дёрнулись уголки губ. — И это до сих пор не даёт вам покоя?
— С какой стати? Как знать, может, мой ребёнок вырос бы такой же сволочью, как мой племянник…
Картер жестом пригласил Фокса садиться, и мужчины уселись у камина. В глазах у Фокса слегка покалывало, и он заморгал, чтобы избавиться от этого ощущения.
— Это дым от древесного топлива, — объяснил Картер. — Глазом его не видно, но от него никуда не денешься. — Он нагнулся и скормил Джимми Николу половину коржика. — Это всё, что теперь ему по зубам. Хотя если хорошенько вдуматься, мои зубы немногим крепче.
— Вы пятнадцать лет на пенсии?
— Да, именно столько я не служу в полиции.
— Ваш брат служил в полиции в то же время, что и вы?
— Год до пенсии не дотянул. Сердце не выдержало.
— Не в то ли самое время ваш племянник поступил на службу в полицию?
Алан Картер кивнул.
— Возможно, именно поэтому он и подался в копы. У него никогда не было особенного таланта. Ну, как это по-другому называется?
— Призвание?
— Вот-вот. Именно этого у Пола никогда не было.
— Значит, вы не одобрили его решение продолжить семейную традицию?
Алан Картер немного помолчал, а затем подался всем корпусом вперёд и поставил свою кружку на колено.
— Пол никогда не был хорошим сыном. Поганец всю душу из матери вытянул, пока таки не вогнал её в гроб. Бедняжка умерла от рака. Потом настал черёд его отца. На похоронах Пола интересовало лишь то, сколько стоит родительский дом и во что ему обойдётся освободить его от ненужного хлама.
— Значит, родственные души — это не про вас. И всё-таки он приехал вас проведать…
— Я сразу смекнул, что поганец всю ночь заливал за галстук. Время только что перевалило за полдень. Как ему удалось вскарабкаться на машине на эту верхотуру, не разбившись при этом вдребезги… — Картер задумчиво уставился на огонь. — Парню захотелось немного порисоваться. Но в то же время его пробило на откровенность — ну ты знаешь, что с нами порой делает алкоголь…
— Одна из причин, почему я не пью. — Фокс отхлебнул чая. Чай был чёрный и очень крепкий и моментально окутал язык и гортань.