Не может быть

Блэр Лия

— Кирилл Андреевич, можно?

— Уже вошла, — не поднимая головы, бросил начальник.

Оля положила листок чуть ли не под нос шефа.

— Подпишите, пожалуйста, заявление на отпуск для Борисовой.

— А ты у нас должность сменила? — зыркнул, как стрелу метнул.

— Нет… — растерялась Оля.

— Какого черта тогда приходишь с вопросами, которые тебя не касаются?!

— Простите, я думала…

— Ты думать умеешь?! Открытие дня! Или ты решила, что пара обедов со мной дает тебе право забыть о своем месте?!

— Н-нет.

Его

слова прозвучали для Оли не просто обидно. Больно. Ровно настолько, что в носу защипало, а на глаза навернулись слезы. Кусая губу, она стояла как школьница, силясь сдержать эмоции и не расплакаться в присутствии Ветрова. На обеды он сам ее водил. Настаивал. Теперь же бросил в лицо упреком, будто она не с заявлением пришла, а с желанием застолбить свою собственность в его лице.

— А если нет — иди и работай!

— Извините…

Поспешно развернувшись, Оля прикрыла глаза, позволяя соленым каплям скатиться по щекам, и поспешила выйти от начальника.

— Стой. Заявление забери, — все тем же ледяным тоном отчеканил Ветров.

Опустив голову, девушка быстрее чем обычно подлетела к столу, схватила бумажку и сразу убежала.

Минут десять Наташа извинялась и благодарила Олю за помощь. Как бы тот ни унизил ее, а документ подписал. Хоть это порадовало. Не впустую потратила нервы и подставила душу под укол.

Понятное дело, настроение было безвозвратно потеряно. Все делала на автомате, прокручивая в голове неприятные слова. Теперь как бы он ни звал ее — в жизни не составит ему компанию! Пусть берет свою Ксюшу и ей впоследствии высказывает свои претензии. Очередные немилосердные грабли ощутимо саданули по лбу, и повторять подобное — верх идиотизма.

— Оля, — Ветров вышел в приемную и остановился у стола.

Все еще пребывая в обиде, Смирнова поднялась с места, обозначив свое внимание, словно ученик перед учителем.

— Я вспылил… — извиняться шеф был явно не приучен.

— Ничего, Кирилл Андреевич, — не глядя на него, прохрипела Оля и прочистила внезапно осипшее горло.

— Не обижайся.

— Конечно.

Он еще несколько секунд постоял рядом, а потом ушел. Как только дверь в приемную закрылась, Оля расслабленно выдохнула и плюхнулась на стул.

За час до конца рабочего дня босс вошёл в приёмную с большим пакетом. Разговаривая по телефону, Кирилл Андреевич водрузил ношу на Олин стол, прямо на документы, и, чуть отведя мобильник в сторону, почти прошептал:

— Тебе. В качестве извинения.

Оля опешила. Только этим и можно было объяснить, что она не успела ничего сказать. Полюбовавшись ее обескураженно раскрытым ртом, Ветров скрылся в своем кабинете.

До зуда в пальцах девушке не терпелось посмотреть, что спрятано внутри. В конце концов, он сам сказал, что это ей. Но вдруг сейчас выйдет и скажет, что она не так его поняла? Сидела и буравила стильную упаковку, не решаясь прикоснуться. Со смерти бабушки, кроме Вики, Оле никто не дарил подарков. Да и подруга чаще выбирала прагматичные презенты. Из разряда «пойдем

выберем вместе». И это Смирнова считала правильным. Никаких пустых трат. Но в душе все еще жил ребенок, желающий необычных и ярких сюрпризов.

Рабочий день закончился, и Оля засобиралась домой. Из своего кабинета вышел Ветров, явно намеревающийся не задерживаться, но остановился посреди приемной.

— Даже не посмотришь? — вскинул он брови. — Или уже посмотрела и тебе не понравилось?

— Это… правда мне? — все еще недоверчиво спросила Оля.

— Правда. Тебе.

— Спасибо, — улыбнулась и осторожно, слегка подрагивающими пальцами пододвинула к себе пакет.

Заглянула внутрь под внимательным взглядом начальника, засунула руку и вытащила большую коробку с деревянным конструктором «Мельница-башня».

Она ошалело уставилась на Ветрова.

Рада ли была? Да не то слово! Он не только помнил о ее хобби, но и выбрал подарок специально для нее.

— Угадал или мимо? — шеф привалился плечом к стеллажу.

— Это… Я в восторге, Кирилл Андреевич! Спасибо огромное! — расчувствовалась Оля, не зная, как высказать всю гамму тех самых по-детски наивных чувств, которые ее обуревали.

— Покажешь? — кивнул он на коробку.

— Конечно. Сейчас.

Девушка бережно провела канцелярским ножом по прозрачной упаковке, а затем аккуратно, чтобы не повредить ни один уголок, раскрыла коробку, демонстрируя инструкцию и детали.

— И что с этим делать? — Ветров пробежался глазами по инструкции, а Смирнова тем временем уже по привычке пристраивала друг к другу детали, бросая беглые взгляды на картинку.

Детство, видимо, напало на обоих. Потеряв счет времени, они собирали хитро закрученную поделку, изредка споря и помогая друг другу. Когда обнаружилась одна бракованная деталь, Оля так расстроилась, что едва не заплакала, а Кирилл Андреевич пихнул ее плечом, сходил на парковку и притащил какие-то инструменты, чтобы выправить дефект.

— Надо было вам идти в архитекторы, Кирилл Андреевич, — смеялась Оля, помогая ему крепить детали.

— Талантливый человек гениален во всем, — хмыкнул Ветров. — Смирнова, держи лучше, а то сейчас криво прикреплю!

— Да, держу-держу. Вы не давите так, а то рассыплется…

— Если рассыплется, будешь всю ночь собирать, — пригрозил шеф, забирая у нее из рук следующий паззл.

— Лопасти должны крутиться, если что… — потрогала она крылья мельницы, которые закрепились намертво.

— Уверена? — с сомнением посмотрел на нее Кирилл Андреевич.

— Угу…

— Сейчас исправим…

Они находились так близко, что Оля дышала через раз. С ним спокойно и очень легко, когда он не рычит. Галстук он давно снял и кинул на стол, рукава рубашки закатал до локтей и расстегнул пару верхних пуговиц. Несколько раз она ловила на себе его задумчивые взгляды и чувствовала, как румянец обжигает щеки.

— Ой, — опомнилась Оля, посмотрев на настенные часы. — Уже первый час? На метро не успею…