Не наследник, которому по…
Шрифт:
– Это с непривычки, - ответил я, - за пару недель втянутся, а затем прогресс пойдёт.
– Ты что, - ужаснулась Светлова, - думаешь, этот Угрюмый тут больше двух недель будет?
– Думаю да, - ответил я, посмотрел вниз, где девушка грудью в белой майке прижималась ко мне, добавил, - у тебя тут видно.
Место контакта пропиталось потом и теперь сквозь ткань просвечивали Анюрины соски.
– Ой, - она посмотрела вслед за мной, покраснела ещё сильней и накрыла их ладонями. Отступила на шаг, а затем, чуть заикаясь произнесла, -
Она тут же, со скоростью пули, забыв про усталость и, что только что умирала, унеслась в сторону раздевалок. Забавно, конечно, все эти нормы морали, каноны, устои. Как по мне, как хочешь, так и ходи.
Я снова посмотрел вниз, только теперь уже на свои белые шорты. Анюра прижималась ко мне не только грудью, поэтому шорты тоже пропитались потом. А так как трусы я под них не одевал, то теперь они, весьма рельефно облепив член, практически ничего не скрывали.
Пожав плечами, я, под косыми взглядами: заинтересованными - девушек и завистливыми - парней, с независимым видом пошел в раздевалку. Стесняться своего тела, какая ерунда, тем более там всё было уж точно не хуже чем у других.
Вот только совсем спокойно мне уйти не дали.
– Немедленно прикройся!
– подлетела ко мне, горя возмущением, подружка Иванова, - совсем стыд потерял?!
Прожигала она своим взглядом мой выпирающий член с таким усердием, будто от этого он должен был немедленно и пристыженно куда-нибудь спрятаться.
Я оглядел с ног до головы девицу, чьи волосы словно наэлектризованные, привстали и распушились, её курносый нос, конопушки и тонкие губы, после чего обошел её по дуге и пошел дальше.
– Эй!
– она почти оглушила меня своим воплем в спину, - как ты смеешь уходить?! У тебя же видно… видно…
– Не насмотрелась на него?
– участливо поинтересовался я, ткнул пальцем в Иванова и Горшкова, - вон у тебя два молодца, попроси и они покажут тебе свои.
– Ах ты!
– казалось ещё чуть-чуть и та закипит, а из ноздрей повалит пар, а Такаюки не вытерпел и вякнул:
– Ты обидел нашу подругу, ты за это ответишь!
Я нашел взглядом устало смотревшего на друзей Гаврилу и спросил:
– Эй, Горшков, тебе ещё не надоело встревать в неприятности из-за этих двоих?
Тот насупился, но ничего не ответил и отвернулся. Что ж, такой ответ был красноречивей любых слов. Надоело, да дружба не даёт послать подальше. Но это ненадолго, максимум на первые лет пятьдесят, потом научится отправлять таких друзей в пешее эротическое при первых же загонах.
Перестав обращать на них внимание, я скрылся в дверях раздевалки.
Интерлюдия 1
– А я говорю, идите нахрен!
– распалившись орал старший шериф на набившихся к нему в кабинет журналистов, - никаких комментариев не будет. Валите из моего кабинета!
Практически вытолкав недовольную прессу в коридор, он посмотрел на вошедшую в этот самый момент в кабинет
– Чего тебе?!
– Там по делу о новом наркотике…
Восточнолесов тут же сделал страшное лицо, схватил Лику за кофточку и втащил глубже в кабинет, резко хлопнув дверью перед самым носом опять попытавшихся пролезть журналюг.
– Сильно на людях не распространяйся, - угрюмо буркнул он, поправляя сбившийся галстук и приглаживая ладонью волосы, - сама видишь, что творится. Так и ищут чтобы жареного в свою желтушную газетёнку утащить.
– А чего они здесь?
– младший шериф, прижав папку к груди, невольно обернулась, посмотреть на дверь, за которой всё ещё бурлил хор недовольных голосов.
– Сенсацию пронюхали, - скривившись, словно сожрав лимон без кожуры, ответил Восточнолесов, - комментариев хотят.
– А что за сенсация?
– В клетке у нас сидит эта сенсация.
Климент Гаврилович уселся в кресло, откинулся на скрипнувшую спинку, тяжело вздохнул:
– Ох чую, боком нам это всё выйдет.
– Так вы скажите толком, что произошло-то?
Мужчина покосился неодобрительно на подчинённую, но затем устало махнул рукой и сказал:
– Ладно, всё-равно скоро во всех газетах будет, взяли мы тут одного, с наркотой.
– И?
– непонимающе переспросила Лика, - постоянно же кого-то берём, в чём сенсация?
– В том, что там не героин, а выжимка из кактуса Пейот, или иначе мескалин, в приличном объёме, а нашли его у двадцатидвухлетнего старшего следователя при прокуратуре, у которого мама судья, а папа в администрации области. У меня тут до этих писак уже знаешь сколько народу было, пытались этого “мальчика из хорошей семьи” из камеры вытащить.
– А вы?
– произнесла Небоходова, весьма впечатлённая услышанным.
– А я? Я послал их также как и этих, - мужчина угрюмо замолчал, отвёл взгляд, разглядывая фикус в углу. После недолгой паузы, добавил, - зря, конечно, хрен бы с этим утырком малолетним, но понимаешь, что взбесило, - он сжал до хруста кулаки, весь сморщился, оскалившись, - что его в следаки засунули, потому что мальчик захотел, не потому, что он преступников ловить решил, а просто захотел себе звучное звание. Как же, старший следователь следственного комитета, и это считай, сразу по выходу с института. Ты думаешь, он первый раз мне в поле зрения попадал? Любитель красивой жизни. Нет, нехрен такому в органах делать.
– Но до суда дело вряд ли дойдёт, - произнесла задумчиво многоопытная младший шериф.
– Тут ты не права, - покачал головой Восточнолесов, - пресса раздует, на суд уйдёт, вот в суде, конечно, думаю оправдают, мама постарается, но по крайней мере этого мудака попрут со следкома, всё почище в рядах станет.
– Эм, - Лика нахмурила бровки, - а откуда пресса узнала, что вы его задержали?
– Откуда-то, - безразлично пожал плечами старший шериф.
– Ой, а это не вы, случайно, им сли…