Не наследник, которому по…
Шрифт:
– Ты смотри, как машет, аж воздух гудит!
– А второй-то, не промах, ловко уворачивается, да так элегантно.
– И не говори, сразу видно, аристократ.
Как можно было понять, элегантно порхал именно я. Мне было скучно и я просто отводил удары, дожидаясь того момента когда Иванов, наконец, поймёт всё бесполезность и тщетность своих усилий достать меня. Вот только это его, похоже, раззадоривало ещё сильнее. Как я и говорил, он всё ещё лелеял мечту меня победить. Глупец.
В какой-то момент он довёл себя до состояния боевого безумия и движения его стали резкими
Звонкие удары черенков друг об друга разлетались далеко по улице и даже зрители и уличные зеваки притихли, заворожённо наблюдая за нами.
А затем мы сцепились самими метёлками, и прутья затрещали в этом своеобразном клинче. Иванов запыхтел, напрягая все силы, я тоже не сдавался, отчего черенки мётел стали постепенно выгибаться, потому что никто не хотел уступить.
Мне это не позволяло сделать положение аристократа, а Такаюки врождённое ослиное упрямство, за которое он и огребал всё школу. Хотя, казалось бы, будь чуть умней, и живи спокойно. Но нет, надо обязательно ссать против ветра и идти против системы, хотя проще-то как раз грести по течению. И тогда без проблем сможешь лавировать от берега к берегу, выбирая самые удобные пути. И ведь невдомёк ему, что гребя против, он один фиг движется, просто медленней остальных, потому что тратит силы на пустую борьбу с потоком, который куда сильнее его. Гибче надо быть, мыслить шире. А то некоторые упрутся в третий закон Ньютона как бараны, и талдычат, что сила действия равна силе противодействия. Вот только забывают, что прилагается она к разным телам, поэтому и воздействует по-разному.
Но тут мои философские размышления прервали, так как ещё одна метла, ударив снизу вверх, расцепила наши мётла и разделила нас, заставив замереть.
– Хватит, - хмуро заявил Гаврила, сверкнув очками, - достаточно.
Я, признаться, и забыл про него, но племянник мадам Горшковой продолжал оставаться неподалёку и вот теперь решил вмешаться. Что ж, уважаю решительных людей.
С Ивановым и правда всё слегка затянулось, а дома меня ждало филе ягнёнка, поэтому, закинув метлу за спину, я чуть кивнул Гавриле и заметил:
– Спасибо, уж и не знаю, что нашло на него.
– Ты его спровоцировал, - угрюмо ответил очкарик, после чего, взял Иванова за плечо и повёл в противоположном от меня направлении, что-то негромко втолковывая тому на ухо.
– Я его спровоцировал?
– дёрнув бровью, пробормотал я, глядя им вслед, - разве я сказал хоть слово неправды?
– Сынок, - ко мне подошла маман и неодобрительно покачала головой, - а если бы он тебя зацепил? Ты видел, какая грязная у него метла? Твоя белоснежная рубашка была бы бесповоротно испорчена, я уж не говорю о том, что было бы если бы он её порвал.
– Чтобы порвать на мне рубашку, - ответил я, - ему надо стать кем-то большим, чем просто Такаюки-куном, мам.
– Ладно, Дрейк, пойдём, дома нас уже заждались.
– Кстати, - вспомнил я, ещё одну деталь, - А Анюра тоже же здесь должна закупаться?
Но мать, услышав имя моей невесты, оказавшейся к тому же двоюродной сестрой, только насупилась
– Не знаю, где уж она должна, это мне совершенно не интересно. И вообще, отец тебе уже всё сказал. Не заставляй его злиться сильнее.
Я нахмурился, но ничего отвечать не стал. Неожиданно вскрывшееся родство между нашими отцами, и внезапно пробудившийся дар, от которого я чуть не отдал концы прямо там, не способствовали установлению дружественных отношений между нашими семьями. Папаши друг друга искренне ненавидели с детства, и застарелые обиды тут же вырвались на свободу и до драки, прямо там, в парке, не дошло совсем чуть-чуть. Вовремя появившийся патруль полиции, мигом распознавший в нас магов и схватившийся за пистолеты, остудил излишне горячие головы, но с тех пор мы с Анюрой больше не виделись.
Правда и об разрыве помолвки, так широко мною распиаренной родоки не заикались, из каких-то своих соображений. Тем более, что сделать это мог только я, а я пока выжидал и оценивал ища наиболее выгодные для себя варианты.
С моим болдарством возникло сразу столько новых не учтённых в моих расчётах факторов, что скоропалительные решения могли потом больно аукнуться. К тому же у нас был договор, а договора я привык соблюдать. Впрочем, при желании, я мог сослаться на форс-мажорные обстоятельства, и легко разорвать его в тот же миг. Но будет ли мне от этого выгода? Пока я не знал точно, и поэтому не торопился.
Глава 3
В день отправления, вертолёт уже ждал меня на лужайке за домом. Лёгкий, блестящий, словно игрушечный, он стоял на двух выступающих по бокам опорах. Лопасти винта медленно, словно с ленцой вращались в воздухе, а пилот в сферическом шлеме с зеркальным забралом, что-то бубнил в микрофон.
– Прощай, сынок!
– не сдержала слёз мать, а отец ободряюще поднял кулак вверх. Обе близняшки, чинно стоящие подле них, дружно замахали платочками:
– Братик прощай!
И даже наш шеф-повар Вениамин Макароныч, не удержался от прощального жеста - всучил мне завёрнутого в фольгу запечёного поросёнка.
– Перекусишь по дороге, - шмыгнул он носом, и белый колпак на его голове мелко затрясся от прорвавшихся наружу рыданий.
– Ну успокойся, - ободряюще похлопал я его по плечу, - я буду навещать, обязательно.
Макароныч это я его так называл, на самом деле фамилия у него была Макареныч, и готовил он просто божественно. Я был его любимчиком, и мне он всегда накладывал самые сочные и вкусные кусочки.
Забравшись в вертолёт, я сел на соседнее с пилотом сиденье и пристегнувшись, надел солнцезащитные очки.
Помахал напоследок, глядя как уменьшаются фигурки на лужайке, а затем, краем уха слушая переговоры пилота, принялся наслаждаться видами.
Погода как специально была преотличная, видимость до горизонта и вдалеке уже блестела бесконечная водная гладь Байкала. Хороший край. Я понимал, почему под академию выбрали такое место. Большой Ушканий остров был средоточием природной силы, магическим полюсом поля окутывающего всю планету. Второй полюс был в мексиканском заливе, с другой стороны Земли.