Не называй меня по имени

Франц Анастасия

Я соскучился по ягодному вкусу её губ, по одурманенному запаху ранней весны, к которому добавился лёгкий запах веточки сакуры. И эта девочка стало пахнуть ещё божественней чем прежде. Ни одна из моих бывших пассий и близко так не пахла, как эта девчонка, которая вскружила мне голову своими глазами цвета морского океана, шелковистый длинных волос, хоть она и изменила цвет, но так Мишель выглядит ещё лучше. Да, она вся прекрасна. Словно Богиня сошла с небес, а я преклоняюсь перед ней. Перед своей женщиной.

Терзаю, кусаю её губки, впиваясь в бёдра пальцами желая

соединиться. Маленькая стонет мне в рот, прижимаясь ко мне своим плоским животиком. Чувствую, как она дрожит в руках, как каждое моё касание отзывается мурашками по коже девчонки.

Одной рукой придерживаю за попу, вторую веду от бёдер вверх по животу, провожу между двумя полушариями поднимаясь к ключице, завожу пальцы рук за шею и слегка сжимаю. Отрываюсь от Мишель и целую в подбородок, проделывая путь к ключице. Посасываю, кусаю, а потом зализываю место укуса. Совсем скоро на идеальной коже появится багровое пятнышко, означающее что она занята. Занята мной.

— Марк, — хрипит. Поднимаю на малышку взгляд и вижу она погрузилась в этот омут прикрывая глаза от наслаждения. И это чёрт возьми самый чистый кайф на свете.

— Да, Мишель, — зарываюсь носом в шею, вдыхая свою девочку.

— Повтори, — слышу на ушко нежный тоненький голосок.

— Мишель…

— Ещё, — просит Мишутка, а я обезумевший вот, вот сорвусь с цепи и тогда всё полетит к чёрту.

Как говориться, запретный плод сладок. А эта малышка ещё какая сладкая, просто пальчики оближешь. Её.

— Мишель… Мишель… Моя Мишель… — повторяю её имя, смакуя на своих губах, наслаждаясь вкусом букв.

Маленькая тяжело вздыхает, мелко дрожит. Не могу удержаться и запускаю руку под свитер проводя кончиками пальцев по позвоночнику с верху вниз и обратно. Мишель бьёт словно током, пронзая всё тело.

— Марк…

Что может быть лучше, чем слышать в агонии страсти своё имя на губах любимой? Только родная девочка в твоих руках.

Малышка, как же я хочу просыпаться с тобой по утрам. И даже мысль в голове не проскальзывает, что ты можешь быть не красивой без макияжа. Я думаю о тебе постоянно, даже во сне. И ты мне нравишься даже такой, без макияжа, не накрашенная, сонная, когда после сна ты трёшь свои глазки кулачками, медленно приоткрывая веки. Я помню ту ночь, после нашего с тобой разговора, четыре месяца назад. Я следил за тобой тихонечко чтобы никто не увидел. Я крал каждое твоё движение, каждую мимику лица и образ запечатлевая его в памяти. Я хочу проснуться рядом и видеть это чудо каждый день.

Ты наполняешь меня изнутри теплом подобно чаю. Я хочу прожить с тобой каждый свой день. И как бы у меня не сложилась жизнь, мне не важно, что будет происходить, где и как, важно лишь чтобы ты была рядом со мной, и пасмурный день сразу исчезнет, как минимум у меня внутри. Я не хочу сказать, что я не думаю о тебе перед сном, поскольку не хочу врать что вспоминаю твоё милое личико и улыбка не сходит с лицо до глубокого сна. Я не вкладываю в эти слова свои мысли, я вкладываю в них часть себя, которую хочу разделить с тобой.

На

ниточки подсознания до меня доходит звук приближающих шагов. Мишель замирает в моих руках. Отстраняюсь от девочки медленно, тяжело дыша, успокаивая свой пульс и кровь по венам. Прикрываю глаза прикасаясь своим лбом с её. Это какое-то сумасшествие.

— Мишель… Моя девочка… Что же ты со мной делаешь? Я же подохну без тебя, — целую в щёчку, проводя носом по щеке. — Нам надо остановится, — пытаюсь вразумить не то её, не то себя, но слова доходят очень медленно до сознания. А шаги всё приближаются и приближаются.

Глава 16

Марк

Я провожу рукой вдоль её шеи задевая чувственные точки и мне сейчас насрать на то, что чьи-то шаги приближаются и нас могут застукать. Это ничего не имеет значение, только моя малютка, что сейчас дышит через раз, словно в её лёгких кончается воздух. Спускаю руку вниз по талии туда, где видна полоска оголённой кожи, которая так и манит спуститься ниже в желанное и самое космическое место во вселенной.

Боже я рехнусь если не окажусь в ней прямо сейчас. Я словно изголодавшийся волк, а она маленький, глупенький зайчонок, но который совсем меня не боится, а только ближе льнёт ко мне.

— Марк, нам надо остановиться. Сюда могут зайти и тогда всё полетит коту под хвост, — Мишель шепчет, но сама же не отстраняется, только прижимается ближе, гуляя руками по всему моему телу.

— Сейчас, Мишутка… Сейчас, родная, — говорю, но рука уже на пуговки расстёгивая её, спуская змейку на джинсах. — Я так скучал… — Целую в шею, а потом отстраняюсь, присаживаясь перед ней на корточки, целую ту самую полоску, которая так манила поцеловать её, приласкать. Хочется быстро, жадно, жарко, до чёртиков страстно так чтобы мошки в глазах, тело била крупная дрожь, чтобы забыть обо всем на свете хоть на мгновение.

Джинсы девчонки полетели куда-то в сторону, туда же и свитер. Хочу видеть её при лунном свете такую мою идеальную девочку, совершенство, созданное специально для меня.

Шаги останавливаются возле комнаты Мишель. Через миг издаётся звук в дверь. Мы замираем, почти надышим. Я продолжаю ласкать свою девочку наслаждаясь каждым дюймом малышки.

Мишель рвано дышит мне в самые губы при этом прикрыв глаза, пытаясь сосредоточится и не выдать нас.

— Мишель, ты уже спишь? — слышим голос Киру, как чувствую под своей ладошкой останавливается сердце Мишутки. Ну, маленькая не переживай. Срываю с губ лёгкий поцелуй.

— Успокойся. Скажи, что уже легла, и чтобы приходила завтра, но сначала выдохни, — шепчу тихо, тихо, так чтобы Кира ничего не заподозрила в самое ушко, задевая ушную раковину. Малышка рвано выдыхает, а потом вдыхает, успокаивая сердцебиение.

— Я уже легла. Давай завтра поговорим.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной.

Ох, если бы она знала, насколько она будет спокойной, так бы спокойно не разговаривала, но мне наплевать. Я знаю слишком многое об этой девушке и когда придёт время я достану этот козырь, но, а сейчас только наслаждение моей Мишуткой.