Не называя фамилий
Шрифт:
Входит П о э м а в новом вечернем платье. Идет к зеркалу, прихорашивается. За ней — П о л я с зеркальцем.
П о э м а. Подержи сзади, Поля… Так… Так. (Поворачивается.) Ну как?
П о л я. Хорошо!
П о э м а. Что значит хорошо? Очаровательно! (Напевает танго. Присматривается ближе, что-то заметила.) Ой, а это что?
П о л я. Ничего…
П о э
П о л я (показывает). Мыла. Чистые…
П о э м а. Ой! И здесь!.. Что ты наделала? (Кричит.) Мама! Мама!
Вбегает Д и а н а.
Д и а н а. Что, доченька?
П о э м а. Посмотри, мама… Вот… и вот.
Д и а н а (присматривается). Ничего страшного. Капелька воды попала.
П о э м а. Чтобы больше она не прикасалась к моим платьям! (Поле.) Уйди, чтоб я тебя не видела даже!..
П о л я. Вам никогда не угодишь.
П о э м а. Недотепа, ни на что не способна! Уйди с глаз, сказала!
Д и а н а. Иди!
П о л я. Не гоните, сама уйду!
Д и а н а. Куда уйдешь?
П о л я. Куда надо!.. (Уходит.)
Д и а н а. Это ерунда… (Разглаживает пальцами.) Вот и ничего не видно.
П о э м а. В самом деле… (Повертелась на каблучках.) Цимлянского достала?
Д и а н а. Ты же видишь, стоит… (Показала на стол, выходит.)
П о э м а (поет). Вижу, вижу, вижу!.. (Садится к пианино, играет. Потом берет фотографию с пианино.) Жора! Мальчик мой!
Вбегает Ж а н е к, неодетый и босой.
Ж а н е к. О, цимлянское!.. (Потянул носом.) И пирожками пахнет. С какой радости?
П о э м а. Помолвка, Жанек.
Ж а н е к. А-а! (Скачет на одной ноге.) Помолвка, помолвка!.. В который раз? В пятый или десятый?
П о э м а. Жанек! Уши оторву!
Ж а н е к. А что — неправда? Неправда?.. Папа говорит: «Надоело! Шла бы за вола, лишь бы дома не была!»
П о э м а. Как ты сказал? (Гонится за ним.)
Ж а н е к. Лови, вон полетело! (Убегает от нее.)
П о э м а. Мама! Мама!
Ж а н е к. Ага, правда глаза колет!
Вбегает Д и а н а.
Д и а н а. Опять сцепились?
П о э м а. Я его прибью! Он стал невыносим!
Д и а н а. Жанек!
Ж
Д и а н а. Как ты смеешь, негодяй, как смеешь? (Падает в кресло, плачет.)
Ж а н е к. Плачь, плачь, я тебя знаю. Притворяешься!
Д и а н а (вскрикивает). Кто это притворяется? Мама притворяется? (В отчаянии.) Вскормила, взрастила на свою голову!
Ж а н е к. Нам с папой от вас житья нет. Вы не пускаете меня даже кататься. А я убегу… Вот снял ботинки, и что вы мне сделаете?
Д и а н а. Ай, ты босой!
Ж а н е к. Босой! И не боюсь, не простужусь! (Берет кусок льда со стола и натирает им ногу.) И побью все твои термометры. И шоколад не буду есть. А летом поеду к Сашку! Вот! (Пародируя сестру, напевает танго, уходит.)
Д и а н а (опустившись в кресло). Боже мой, боже!
П о э м а. А виновата ты, мама!
Д и а н а. Во всем я виновата…
П о э м а. Виновата! Кто хвалил его, расхваливал… «Гений растет! Будущий лауреат!»
Д и а н а. И гений. В школе круглые пятерки, чемпион по шахматам.
П о э м а. Круглые пятерки! Да ты же покоя не даешь учителям. Как только тройка — уже звонишь, уже бежишь к директору.
Д и а н а. Это ты на тройках и двойках сидела. Это ради тебя я к директору бегала. А в институте как ты училась? Еле-еле вытянула…
П о э м а. О, уже села на своего конька! Но-о!.. Погоняй его!.. Когда это было?
Д и а н а. А теперь? Теперь?
П о э м а. Что теперь?
Д и а н а. За что тебя из консерватории исключили?
П о э м а. А зачем ее кончать? Чтобы послали в какую-нибудь проскуровскую филармонию?
Д и а н а. Для нас, для Жоры.
П о э м а. Для вас и Жоры я и без консерватории талант.
Д и а н а. Не хочешь учиться. Лентяйка!
П о э м а (хохочет). А кто виноват? Ты!.. Ты вон Жанеку до сих пор штаны надеваешь.
Д и а н а. Поэма! Ты не маленькая… Тебе уже двадцать пять.
П о э м а. По паспорту — двадцать два! Спасибо маменьке — и тут постаралась!
Д и а н а. Ты жестока, Эммочка! Ты… (Плачет.)
П о э м а. Прости, мамочка!.. (Обнимает ее.) Мы просто надоели друг другу. Нам надо расстаться.
Д и а н а. Еще этого недоставало! Эммочка!
П о э м а. Вот заберет меня Жора, и расстанемся.
Д и а н а. Золотая моя, красунечка! (Целует Поэму.)
П о э м а. В тебя удалась, мамочка! (Отвечает на поцелуй поцелуем.)
В коридоре слышен звонок.