(Не)нужный ребёнок для мага

Богатова Властелина

Окидываю задумчивым взглядом знакомую до боли обстановку и поворачиваюсь к стоящей за мной гувернантке.

— Кэт, разве никого нет дома?

— Есть — я.

Резко оборачиваюсь и замираю. В дверном проеме гостиного зала стоял Деслер. Сложив на груди руки, он смотрит с таким презрением, что моя уверенность безнадёжно трескается. Но я не позволяю себе упасть в это чувство, мне во что бы то ни стало нужно заполучить то, зачем я сюда пришла. Иначе… даже не хочу думать, что будет, если мой план

провалится.

Одним взглядом он смахнул гувернантку прочь с глаз долой, и, когда мы остаёмся одни, напряжённая тишина сковывает. Свет от люстры темнеет, испуская желтоватое свечение.

В какой-то момент Деслер приходит в движение и медленно направляется ко мне, ступая начищенными до лоска туфлями по мягкому ковру. Всё моё тело напрягается до звенящей боли, страх невольно шевелится в животе холодком.

— Нагулялась, шлюха, — выплёвывает он с таким омерзением, что я прикрываю веки, чувствуя, как по телу скользит зыбкая дрожь.

Он проходит ближе, заполняя собой всё больше пространства, давя своей злобой, обходит стороной, смотрит косо потемневшим взглядом. Казалось, что вот-вот вскинет руку и ударит. Но он не торопился, и это вызывало ещё большую тревогу. Деслер медлит, смакует каждую секунду, заставая меня врасплох, загоняя всё дальше в ловушку.

— Зачем пришла?! — рявкает он на ухо, заставляя содрогнуться.

Поворачиваю к нему голову и заставляю свои губы дрогнуть в глупой улыбке.

— Вернулась к тебе… — выталкиваю из своего горла слова, от которых меня затошнило.

Деслер замирает, а потом встает передо мной, засовывая руки в карманы брюк, пронзает колючим взглядом.

— Вернулась ко мне? — хмыкает он. — Неужели? А что же твой любовник, не удовлетворил тебя? — тонкие губы кривятся в омерзительной ухмылке.

Я должна это всё выдержать, ради нашего с Каданом будущего, ради нашего ребёнка.

— Я ошиблась, но ты сам виноват, ты первый изменил мне, — от собственных слов становилось всё больше противно.

— Он тебя обрюхатил, и ты осмеливаешься, грязная потаскуха, прийти ко мне?

— Прошу, — проглатываю подступивший ком к горлу, — давай без оскорблений.

— Ты ещё мне будешь указывать, дрянь?! — он вскидывает ладонь, замахиваясь… я зажмуриваюсь, ожидая сильный удар, но в последний момент не сдерживаюсь и закрываюсь рукой.

Удара не последовало, воздух замер и завибрировал. Я размыкаю веки и испуганно убираю светящуюся магией ладонь, пряча за спину, пячусь назад.

Миг, и ошеломление Деслера сменяется на клубящуюся грозовыми тучами ярость.

— Иди сюда, — цедит он сквозь зубы и хватает за локоть, дёргает на себя.

Я пытаюсь справиться с магией и нахлынувшими чувствами, это получается с огромным усилием, но Деслер успел всё заметить.

Впрочем, это его отвлекло, и я решила пойти в наступление.

— Ты скрывал, что не можешь иметь детей, это правда?!

— Заткнись! — цедит он, откидывая моё запястье, толкая от себя.

Кажется, эта тема болезненна для него — как же я раньше не догадывалась об этом? Не знала, как им можно управлять.

— Тебе же нужен наследник? Ты его получишь, — на одном дыхании выдаю я.

Деслер прищуривает взгляд, так что по щекам разбегаются морщины, его ноздри дрожат в лихорадочном дыхании, в глазах сверкают молнии, внутри него происходит борьба. Я знаю, вижу, что ему нужен ребёнок, именно поэтому он удочерил Лисандру. Именно поэтому он угрожал, что будет делить со мной право на ребёнка, если он появится, и неважно от кого, ведь так? И все его похождения и любовницы — это провокация!

Громкий звонок прерывает немую схватку. Деслер смотрит на дверь, широким шагом отступает от меня, обдавая своим горьким запахом тела.

— Иди открой, — приказывает он мне.

Я сжимаю пальцы в кулаки, делаю глубокий вдох, переступая через колебание и протест — сейчас нужно потерпеть, делать всё, что он говорит.

Прохожу к двери и открываю замок. Мадам Кларисс собственной персоной стоит на пороге. Её лицо при виде меня вытягивается, уголки губ гаснут в тусклом изумлении, а плечи с меховым воротником будто вянут, но следом вздыбливаются, как загривок у кошки, челюсти сжимаются.

— Ты! — шипит.

— Марсэль! — радостно вскрикивает Лисандра, освобождаясь из цепкой руки своей бабушки, и бросается ко мне.

Разрывая зрительный контакт с Кларисс, я обнимаю Лиси.

— Лисандра! Немедленно отойди от неё! Слышишь! Я приказываю! — хватает за плечо девочку Кларисс.

Но Лисандра, не слушаясь, упирается.

— Привет, милая, я так соскучилась, — шепчу ей, проглатывая вставшие в горле комом слёзы.

Кадан Раннэр

Холод сковывает всё тело, мышцы ломит, постепенно выхожу из недров бесчувствия. Я пробую пошевелиться, и это приносит дикое мучение. Тело не слушалось, и это заставило очнуться окончательно.

Сжимаю пальцы и чувствую колючий снег. Переворачиваюсь на бок и размыкаю застывшие льдом ресницы.

— Проклятье, — стону я и вытираю лицо от снега, смотрю в сплетение ветвей над головой и вечернее небо с закатными пурпурными облаками.

Я лежу прямо на снегу, он повсюду — на моём лице и волосах, теле, явно прошел сильный снегопад, и, судя по всему, я лежу здесь довольно долго.

Глова звенит болью, и через этот гудящий аккорд я пытаюсь вспомнить, что со мной произошло. Первое, что помню, сел в машину, а потом… отравляющий газ.