Не оборачивайся
Шрифт:
— Что-то не так? — спросил Питер.
— Я думаю, нам нужно проверить лодку, — сказала Ноа.
— Да? — с сомнением спросил Питер. — Ты уверена? Скоро здесь будет полиция.
— Это займет всего минуту.
Ноа не смогла бы объяснить, почему ее вдруг так заинтересовала лодка. Питер не зря нервничал — каждая минута промедления увеличивала опасность, которой они подвергались. А стоящая у пирса лодка могла означать, что в одном из строений, которые они не проверили, кто-то есть.
Тем не менее ей очень
— Ладно, — согласился Питер, хотя явно считал это лишним. — Но потом мы сразу отсюда сматываемся.
— Согласна, — сказала Ноа.
Через пять минут они добрались до ближайшего к пирсу ангара. Начался дождь, капли были редкими, но тяжелыми, предвещавшими настоящий ливень. Ноа натянула шапочку до самых ушей, а Питер поднял воротник черной флисовой куртки.
Лодка покачивались на волнах. Налетевший ветер поднимал брызги, которые обрушивались на борт, иногда попадая на палубу. Лодка была привязана к пирсу веревками за крепительные утки на носу и корме.
Один из приемных отцов Ноа был рыбаком и ловил крабов. Он и его жена брали приемных детей ради правительственных чеков, которые помогали им пережить сезонное затишье. «Хороших детей», как они их называли, оставляли еще и на время ловли. К несчастью, Ноа в их число не попала.
Эта лодка напомнила ей о старом суденышке того рыбака, двадцатифутовом катере с низким планширом и небольшим навесом, защищающим кресло капитана. На палубе стояло множество контейнеров, хотя сезон ловли крабов закончился несколько месяцев назад.
— Как ты думаешь… — прошептал Питер.
Неожиданно дверь ангара, находившегося в десяти футах, распахнулась, заставив его замолчать, и они с Ноа отскочили в тень ближайшего ангара. Ноа затаила дыхание и приготовилась к бегству.
Послышался шорох шагов по гравию, потом человек остановился. Ноа повернула голову и увидела широко раскрытые глаза Питера, в которых застыло зеркальное отражение ее ужаса.
— Господи, это последняя партия груза?
— Осталась еще одна, — ответил мужской голос.
— Проклятье, моя спина больше не выдержит, — проворчал первый мужчина.
Ноа решила, что он постарше, его выдавало свистящее дыхание заядлого курильщика.
— Приближается ливень; может, стоит его переждать?
— Пропади оно все пропадом, я не стану их снова таскать, — пожаловался курильщик. — Уж лучше рискнуть.
— Думаешь? — В голосе его напарника послышалось сомнение.
Ноа была с ним согласна. Дождь заметно усилился, и такую маленькую лодку будет нещадно бросать на волнах.
— Нам осталось отойти подальше от берега и выбросить десять контейнеров, кажется, так? Займет не больше часа.
— Ну, если ты уверен… Только мне совсем не хочется напороться на береговую охрану.
— Да уж, — проворчал курильщик. — Подождем немного? У меня есть упаковка из шести банок
— Коул сказал, что он скоро вернется, — ответил его напарник, который явно нервничал.
— Черт возьми, в мои планы не входит, чтобы лодка перевернулась. Во всяком случае, раньше, чем ей положено. — Курильщик рассмеялся, но его смех почти сразу сменился кашлем. — Пойдем, а то промокнем до нитки.
— Ты хочешь оставить их здесь?
— Думаешь, они куда-нибудь уйдут?
Дверь захлопнулась. Изнутри донесся звук удаляющихся шагов, потом раздался скрежет ножек стула по полу.
Ноа и Питер сидели на корточках, и она почувствовала, что у нее отчаянно заболели колени. Ноа медленно встала, и Питер последовал ее примеру, потом наклонился к ней, и его губы почти коснулись уха девушки.
— Нам пора уходить! — прошептал он.
Ноа подняла палец, показывая, что нужно подождать. Затем, не давая себе шанса передумать, нырнула за угол ангара.
В нескольких футах перед входной дверью стоял контейнер-холодильник, в каких рыбаки хранят наживку. Нижняя его часть была выкрашена в красный цвет, на белом верхе остались красные полосы.
Из ангара послышался стук упавшей на пол пивной банки, потом еще одной. Ноа продолжала прислушиваться к звукам за стеной, пытаясь уловить, что там говорят или какие-то признаки того, что кто-то собирается выйти наружу.
У нее дрожали пальцы, когда она открывала задвижку контейнера.
Ноа откинула крышку и увидела, что внутри лежит какой-то предмет, завернутый в полиэтилен. Тогда она двумя пальцами сдвинула в сторону верхний слой и коснулась рукой чего-то твердого и холодного. Она сделала глубокий вдох и прищурилась, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте и жалея, что не взяла у Питера фонарик.
Наконец она собралась с духом и вытащила холодный предмет наружу.
Ноа была готова увидеть рыбьи потроха или наживку для ловли рыбы, но когда она повернула предмет к свету, то поняла, что держит человеческую ногу. Маленькую, женскую стопу с ногтями, выкрашенными в черный цвет. Ноготь на большом пальце слегка загибался кверху.
Ноа ничего не смогла с собой поделать — она уронила ногу, и та со стуком упала на землю.
— А это еще что такое? — послышался голос внутри ангара.
Ноа нашарила ногу в темноте, с трудом преодолела поднявшуюся к горлу тошноту и, засунув свою находку обратно в контейнер, быстро закрыла крышку. Шаги приближались к двери. Ноа вернула на место задвижку и бросилась за угол, где ее ждал Питер.
Дверь снова распахнулась. Тишина. Щеки Ноа стали влажными от слез и дождя, который был таким сильным, что она почти ничего не видела. Ей хотелось вытереть лицо, но она не решалась прикоснуться к нему правой рукой, все еще ощущая холодную плоть на своей ладони. Она с трудом подавила дрожь.