Не оглядывайся, Джин...
Шрифт:
Лорна уже собиралась последовать за ней, но оглянулась и увидела на кровати платье со всеми его свадебными аксессуарами. С жестокой улыбкой она смотрела на него.
«Платье больше не понадобится! — подумала она. — Какая жалость!»
3
На обратном пути Блейр был слишком озабочен состоянием своего пациента и стремлением как можно скорей добраться до Лондона, чтобы заметить, как молчалива и бледна Джин, сидевшая рядом с ним, положив руки на колени.
Неужели
Когда они добрались до окраин Лондона и Блейр вынужден был сбросить скорость, он оглянулся на нее.
— Неплохо доехали, — сказал он, — и не слишком часто превышали скорость. Устала, дорогая?
— Да... немного; — призналась она.
Он неуверенно сказал:
— Не знаю, как долго я буду занят. Хочешь поехать ко мне и подождать или...
Она знала, что не смеет оставаться с ним наедине. Если сломается, он сегодня же все вытянет у нее, и тогда...
— Не возражаешь, если я поеду домой? — спросила она. — Голова болит, и я хочу пораньше лечь.
— Дорогая, у тебя была тяжелая неделя, и ты должна была отдохнуть, — раскаивающимся тоном сказал он. — Какой я эгоист!
— Вовсе нет.
— Мне не нравится, что я не могу отвезти тебя домой, — нахмурившись, сказал он. — Но...
— Конечно, не можешь. Высади меня где-нибудь, я возьму такси.
Так и вышло. Десять минут спустя, стоя на обочине, она посмотрела, как исчезает его машина, потом остановила такси и поехала домой.
В любом другом случае сестра в ней приняла бы его озабоченность состоянием пациента, как вполне естественную, и отнеслась бы к его короткому поцелую как обычно. Но на этот раз Джин не могла не подумать: «Неужели это наше прощание?»
Закрывшись в своей квартире, она сбросила пальто, пошла в гостиную и устало села у стола. Свет она не включила и, только когда на улице зажглись фонари, поняла, в каком шоке находится; со времени того чаепития она была словно после нокаута. Теперь ее разум снова заработал, медленно и болезненно.
Она вспомнила ядовитые замечания Лорны, особенно ее фразу о том, что Блейр слишком рыцарь и... преданный человек.
И неожиданно ей показалось, что Лорна права. Есть только один способ уйти из жизни Блейра: спрятаться в таком месте, где он никогда ее не найдет.
У него не должно быть возможности попытаться удержать ее; нельзя допускать, чтобы Лорна осуществила свою угрозу. Теперь Джин понимала Лорну, как никогда раньше, понимала
Но когда она сидела и размышляла, все еще слишком ошеломленная, чтобы думать логично, она поняла, что есть одно, что она не сможет не сделать.
Она должна объяснить Блейру истинную причину своего ухода. Нельзя допустить, чтобы он думал, что она просто завлекла его и обманула. Но только это, — видеться с ним она больше не должна.
В доме доброй Элисон Макрей у нее будет время подумать о своем будущем. А начнет она немедленно. Можно еще успеть на вечерний поезд, который довезет до Инвернесса. К счастью, у нее все оплачено, она уже приготовилась вскоре оставить свою квартиру.
Впоследствии, оглядываясь назад, она поняла, какая паника заставила ее принять такое решение. Ее снова охватило знакомое чувство, словно весь мир против нее; такое чувство она постоянно испытывала до того, как Джин Стюарт была погребена и на свет явилась Джин Кемпбелл.
Встав, она подошла к небольшому письменному столу, включила свет, взяла перо и бумагу и принялась писать:
«Мой любимый! Когда ты это прочтешь, я буду далеко. Умоляю, не пытайся меня отыскать. Я была безумно эгоистична. Когда ты узнаешь, что история, которую рассказала Лорна, это моя история, ты поймешь, что нельзя рисковать, чтобы тень моего бесчестья коснулась тебя.
Постарайся поверить, что все это произошло с неопытной девочкой. Я не убивала Рональда Кардайна и никогда даже не думала о нем как о своем возможном любовнике.
Я любила только одного человека в жизни и буду любить его до смерти. Но, мой дорогой, мой любимый, не пытайся меня найти.
Прости меня и поверь, что я по-прежнему навсегда твоя Джин».
Потом она написала короткую записку матроне, сообщив, что «обстоятельства, над которыми я не властна, заставляют меня уехать немедленно» и прося простить ее за поспешный и преждевременный отъезд.
Уверенность в том, что матрону возмутит такое непростительное поведение, была еще одной раной; а о матери и сестре Блейра Джин боялась даже подумать.
Оставалось собрать необходимые вещи. Если она пошлет ключ Салли Блейкер, то уверена, что та позаботится об остальном: Салли ей предана. Конечно, она удивится и расстроится, но ни одной душе не расскажет, то, что узнала от Джин. Таким образом, потребовалась третья записка.
Если она отправится на Северное нагорье15, то запутает свой след. Блейр не знает, где живет та единственная, кого она упоминала в разговорах с ним. Джин оценила свою невольную предусмотрительность, — хорошо, что побоялась рассказать ему о мисс Макрей, — ведь старая леди была единственным человеком, знающим, кто она на самом деле — за исключением, конечно, Макнейрна.