(не)ошибка на День Влюбленных
Шрифт:
Он дышит , чуть срывая вдох, целует постоянно, скользит губами по мокрой коже, руки в движении все время, то прижимает к себе, ловя за затылок и заставляя отвечать на глубокий сладкий поцелуй, то сильно стискивает за ягодицы, чуть меняя угол проникновения, и в этот момент я теряю полностью самообладание и выгибаюсь от сладких судорог, прошивающих тело, одна за одной… А он пережидает и продолжает… Еще и говорит что-то, шепчет, шепчет, шепчет… Боже, да мне кажется, я от одного этого шепота кончаю!
Невозможно так! Нельзя!
Это
Он кончает, кажется, одновременно со мной. Доведя меня до очередного оргазма. И это… Это красиво. Это сладко. Это правильно.
После мы лежим еще минут пять, не в силах оторваться друг от друга. Наконец, Кирилл со вздохом приподнимается на локтях, мягко лижет скулу до уха, рассылая по коже мурашки удовольствия.
– Охренительно, ведьмочка. До утра останешься.
В его голосе нет вопросительной интонации. Но меня это вообще никак не цепляет. Кайф, он такой… Мозг отрубает напрочь.
Он привстает, выходит, а я ежусь непроизвольно от ощущения пустоты и потерянности. Переворачиваюсь на бок. Слышу, как хлопает дверь в ванную комнату. И сажусь на кровати, резко приходя в себя.
Офигеть… Вот это офигеть! Это как я вообще так… Бли-и-и-ин… Ну, Светка! Подрываюсь, чтоб найти одежду и свалить поскорей, потому что непонятно, как буду смотреть Кириллу в глаза, когда он выйдет из душа…
Телефон, поставленный на беззвучку, тревожно переливается входящим. Светка, чтоб ее!
– Алло! – задушенным голосом хриплю в трубку.
– Мартыш! Ты где? – голос подруги бодрый и веселый, но тоже какой-то тихий… и в то же время гулкий, словно она из ванной звонит, - ты уже дома?
– Не-е-ет…
– А я, прикинь, с Сереженькой! Он приехал час назад, не в себе весь… Прикинь, его люди, оказывается, когда тебя отслеживали, его жену срисовали! В той же самой гостинице! Короче, она там с любовником встречалась! Прикинь, дура? Не могла места поукромней найти! Короче, я – вся невиноватая, тебя же тоже срисовали, как заходила, а она – попала! Сереженька переживает, разводиться будет! Мартыш, спасибо тебе! У тебя все нормально прошло?
– Относительно… - прислушиваюсь к шуму воды в ванной, непроизвольно морщусь, потому что начинает тянуть мышцы, которые давно уже такой нагрузки не получали.
– Мартыш… Все, больше не могу, Сереженька сейчас… Все, люблю тебя, созвонимся завтра!
– Ага, я тебя тоже…
Кладу трубку, оторопело пялюсь на выключенный экран. Ничего себе…
А подпол-то у нас , оказывается, тот еще олень… С рогами ветвистыми. Впрочем, так ему и надо. Если не любишь женщину, зачем мучить? Вот и получил… Город у нас небольшой, его подчиненные, может, и не расскажут никому, но все равно информация утечет, это уж как пить дать… Вот над ним ржать будут. И поделом.
Откидываюсь
Светка, коза, после десяти лет осады получила-таки свое. Пусть и потасканного, но очень грозного оленя, которого любит без памяти, это уж мне точно известно… Любовь, как говорится, зла… Полюбишь и оленя…
Странная ночь Дня Всех влюбленных все-таки сработала правильно.
Светка получила оленя, олень принял решение, жена оленя теперь, может, заживет новой жизнью, вряд ли подпол ее в подвал запрячет, скорее отправит куда-нибудь подальше с выходным пособием. У них все же дети общие, мать не оставят…
А я… А я тоже , получается, внакладе не осталась. Такого секса никогда ведь не было, даже в те славные временя до аварии. Что уж говорить о после? Каждый получил, что хотел?
Вода в душе прекращает лить, а я все еще лежу, думая, как дальше быть. Уйти? Вроде, получила свое. Теперь еще на семь лет хватит…
Или… Он сказал, чтоб до утра осталась… Властный такой, надо же. Уверенный в себе. Чужой. Светка говорила, проездом здесь… Может, не торопиться уходить? Но в душ определенно надо.
Привстаю, нашаривая простынь, чтоб прикрыться, и в этот момент открывается дверь, запуская облако пара и мужскую фигуру, смотрящуюся в этом облаке очень… инфернально.
Сажусь, не в силах оторвать взгляд от четко прорисованных кубиков на животе, жестких мышц… Красивый, ну надо же… Я и не видела никогда таких! Облизываюсь непроизвольно. Кирилл сейчас, мокрый и распаренный, похож на карамельку. Его хочется всего облизать. От внезапной слабости под его внимательным ироничным взглядом подламывается рука в локте, машинально стараюсь сесть ровнее и натыкаюсь на ровный ряд упаковки с презервативами.
Кирилл отслеживает это, растягивает губы в усмешке:
– Думаешь, не хватит?
– Не… Не… Мне в душ…
Интересно, а чего это я краснею? После всего-то? Подрываюсь, иду, стараясь не путаться в простыне и прикидывая, как побыстрее проскользнуть мимо неподвижно стоящего Кирилла, но на входе в ванную он меня перехватывает и легко толкает обратно, в сторону кровати.
– Не надо тебе мыться. Мне нравится твой запах. Разворачивайся.
Ох…
В полной оторопи теряю простыню, хочу развернуться и высказать все, что думаю о его бесцеремонности, но вместо этого… Послушно становлюсь на колени на кровати.
– Вот так… Отлично с этого ракурса… Бля, я так эстетом стану… Демон со смеху сдохнет…
Он опять говорит что-то непонятное, но мне уже не до слов. Резкое проникновение заставляет вскрикнуть и выгнуться сильнее в пояснице.
– Ого… Отлично… Иди ко мне, ведьмочка… - меня за локти поднимают вверх, еще жестче насаживая на член, я гнусь непроизвольно и вскрикиваю на каждый грубый толчок. Сердце выпрыгивает из груди, в горле замирают вздохи. А в шею сзади впиваются острые зубы.
Больно и возбуждающе.