Не оставляй меня одного
Шрифт:
Однажды, когда Трикитак охотился за надоедливыми мухами, звякнул колокольчик у двери. Пэн вышел на крыльцо и увидел мальчика рыжего, веснушчатого, лохматого, исцарапанного — славного мальчика, из тех, кого зовут обычно Джонни.
— Тебе чего, муха? — спросил его Пэн, размахивая мухобойкой.
— Могу ли я видеть господина директора, сэр? — спросил вероятный Джонни.
— Я доложу, — сказал Трикитак и исчез за дверью. В комнате он снял с гвоздя канотье и, прежде чем надеть на голову, смахнул им со стола полчища убитых мух. Потом он уселся под табличкой «Директор» и крикнул: — Входи, эй, Джонни!
Мальчик просунул в дверь лохматую рыжую голову.
— Тебя ведь Джонни зовут, не так ли? — спросил Пэн.
— Нет, господин директор, — сказал мальчишка, подходя к столу. — Это раньше меня звали Джонни, а теперь меня зовут МАЛЬЧИККОТОРЫЙЛЮБИТСТОЯТЬВУГЛУИДЛЯЭТОГОСПЕЦИАЛЬНОБЕЗОБРАЗНИЧАЕТ.
— Любопытно, — сказал Трикитак. — Это любопытно. А зачем ты пришел?
— Понимаете, сэр, — начал мальчик и вдруг расплакался: — Биг — мыл — бр-будь-дрр-мрал-драл — … у-у-у…
— Постой-постой, — растерялся Пэн, который очень боялся плачущих детей. — Ты давай… по-человечески…
И он достал из кармана свой любимый носовой платок с нарисованной на нем знаменитой шахматной партией «Белые начинают и дают мат в три хода». Пэн достал этот редкостный носовой платок и, схватив бывшего Джонни за конопатый нос, заставил его высморкаться.
— Понимаете, сэр, — сказал мальчик, — пропал мой Биг. Вы не представляете, сэр, какая это была собака!
— Собака?! — вскричал Трикитак. — Пропала собака?!
Он очень разволновался, потому что:
Пэн Трикитак любил собак.Известно это всем.А кошек всяких и мышейОн не любил совсем.Пэн Трикитак любил собак,И все они, похоже,Его любили тоже.Вот потому-то Пэн принял это событие близко к сердцу, совсем БЛИЗКО К СЕРДЦУ — в левый карман жилетки.
— Давай по порядку! —
— Давно-давно, позавчера, к нам из деревни приехала бабушка, — начал рассказывать мальчик, — и сразу все стало шиворот-навыворот. Туда не ходи, это не трогай, там не бегай… В доме поселились какие-то СТЫД и СРАМ…
— А, знаю-знаю, — заметил Пэн, — я знаком был с ними в детстве, Стыд и Срам — занятные ребята, передай им, пожалуйста, привет.
— А сегодня Биг съел шнурки от моих ботинок и разгрыз бабушкину горжетку. Он это сделал не нарочно, а она его вы-ы-гнала… — И Джонни заплакал. — Пропал мой Биг! Если б вы знали, сэр, какая это была собака!
— Да, судя по всему, это была собака из ряда вон выходящая.
— ИЗ РЯДА ВОН ВЫБЕГАЮЩАЯ! — поправил Джонни Трикитака.
— Первым делом, — сказал Пэн, — ты должен написать мне заявление, что у тебя пропала собака. Иди сюда! — Пэн поднялся из-за стола под надписью «Директор» и пересел за стол «Прием находок и заявлений». — Вот бумага, вот карандаш. Пиши:
«Директору стола находок мистеру Пэну Трикитаку от девятого сего месяца насчет пропащей собаки
ЗАЯВЛЕНИЕ
Прошу найти точка. Звали БИГ точка. Очень хорошая точка. Из ряда вон выбегающая подпись Джонни».
— Написал? — спросил он.
— Написал, — ответил МАЛЬЧИККОТОРЫЙЛЮБИТСТОЯТЬВУГЛУИДЛЯЭТОГОСПЕЦИАЛЬНОБЕЗОБРАЗНИЧАЕТ.
Вот это заявление:
— Очень хорошо, — сказал Пэн, прочитав. — Только собак ты рисовать не умеешь. Это не собака, а свинья какая-то.
Он положил заявление в синюю папку «Дело № ___», подумал и сказал:
— Кажется, мне как директору необходимо направить сотрудника Трикитака в командировку по делу о пропавшей собаке Биге… Подожди-ка, Джонни, я только выпишу мне командировку. Тетя Тротти всегда говорила, что у меня КОМАНДИРСКИЕ наклонности. — И он, сев за стол «Директор», резво застрочил что-то по бумаге, на ходу объясняя Джонни: — Понимаешь, я должен потом отчитаться перед собой о командировке. Ты же слышал, в таких случаях говорят: ДАТЬ СЕБЕ ОТЧЕТ.
Трикитак и Джонни вышли на улицу.
— Дело в том, — сказал Пэн, надевая канотье, — что мы отправляемся в командировку к моему большому другу и соседу эсквайру Смиту. Он обязательно посоветует нам, как быть. Он просто мастер ДЕЛО ДЕЛАТЬ.
— А далеко эта КОМАНДИРОВКА? — спросил Джонни.
— Совершенно близко! — успокоил его Трикитак. — Я давно хочу навестить Смита, да все РУКИ НЕ ДОХОДЯТ…
— Так пойдем ногами! — предложил Джонни.
И они пошли. Их обгоняли кебы и прохожие с собаками, с большими собаками и маленькими, с самыми разными собаками, но беда в том, что среди них не было ни одного Бига. Наконец Трикитак сказал:
— Видишь дом из красного кирпича под зеленой крышей? Это мой дом. А рядом, за тем большущим забором, — дом эсквайра Смита.
Трикитак и Джонни долго стучали в калитку, но им никто не открывал. Тогда МАЛЬЧИККОТОРЫЙЛЮБИТСТОЯТЬВУГЛУИДЛЯЭТОГОСПЕЦИАЛЬНОБЕЗОБРАЗНИЧАЕТ перелез через забор и открыл калитку. Трикитак подошел к дому, постучал в окно и сказал:
— Смит, дружище, ведь вы здесь, почему же вы не открываете?
В окне показался красный, как редиска, нос эсквайра, и недовольный голос сказал: