Не откажусь от нас
Шрифт:
— Прости. Просто мне вчера плохо было, я поехала в нашу реанимацию, — смеюсь. Когда-то с Серёжей мы придумали эту шутку, что студия — реанимация для души.
— Почему плохо?
— Потому что Стас, — предельно просто и понятно.
— Понял, что-то написала?
— Нет, — тяжкий вздох. — Барьеры падают, когда пишу, что хочу. Пробую, как раньше — не получается. Туфта какая-то.
— Просто это выбило тебя из колеи, — философски подмечает Логинов. — Всё образуется.
— Если мы видеться не будем, то да. А мы будем. Егор — твой брат, учиться
— Расскажи ему правду и не мучай ни его, ни себя. Ни меня, — ржёт парень. — В жизни не получал от брата ещё и из-за фиктивной девушки.
Слышу гудки второй линии. "Егор".
— А вот и твой брат звонит. Ладно, моя очередь получать. Какие планы?
— Давай просто отдохнём, а вечером репетицию.
— Оки, — сбрасываю вызов, принимая следующий.
— Да, Егор, привет.
— Соня, — злобно говорит Егор, пытаясь сдержаться. — Ну какого хера? Мы тебя до дома довезли вчера.
— А я на студию поехала, — как ни в чём ни бывало сообщаю я.
— И решила никого не предупредить. Даже собственного парня. Какие интересные у вас отношения!
— Ты для этого звонишь? Обсудить наши отношения?
Егор молчит, видимо, не зная, что сказать. Что вообще за беспокойство такое? Катя ведь дома, а до меня что? Я предатель и изменщица.
— Просто переживал.
— Брось, Егор, не надо за меня переживать. Я этого не заслуживаю, — и сбрасываю.
Вот так. Если сжигать мосты, так со всеми. Осматриваю нашу студию. Мы с ребятами сами всё здесь обустроили, создали уютную атмосферу. Это была средних размеров комната, куда мы уместили музыкальные инструменты, компьютер для сведения, записи, создания аранжировок. В общем, наша реанимация была прекрасна. Даже диван уместили для сна, если кого-то из дома выгонят.
Решаю прогуляться, закупить канцелярию перед учебным годом. Дизайнеру для обучения было нужно много. Прогуливаюсь по скверам, наслаждаясь последними летними днями. Август выдался тёплым, но без палящей жары. То что надо. Пока гуляю, пытаюсь привести мысли в порядок, потому что потом сделать это будет невозможно, так как мы всегда максимально включались в процесс работы, несмотря на происходящее в жизнях.
Ближе к вечеру я всё же заезжаю домой, чтобы принять душ и оставить пакеты. Логинов всё ещё дома, поэтому на студию едем вместе. Ребята подъезжают чуть позже нас, пока мы пытаемся хоть что-то написать, но вдохновение покинуло нас с середины лета.
— Может про дружбу напишем? Про-о-о-про-про-про, — квакает Серёжа.
— Так и запишем. Про-про-про.
— Да иди ты, сама думай.
— Серёга получил люлей от брата. И хоть была сама Сонька виновата, — перебираю на синтезаторе клавиши, напевая дебильную песенку, после чего Серёжа начинает ржать.
— Дура.
— Спасибо, я знаю.
Подтягиваются ребята, которые уточняют до сих пор ли мы играем пару. Лишних вопросов они не задают, поэтому я начинаю петь детскую песенку "Дружба крепкая", от чего все ловят дикое ха-ха. Успокаиваемся только минут через пять.
—
Репетируем несколько часов, периодически ругаясь, а иногда, наоборот, ловим истерику, чуть ли не по полу катаясь от смеха. Когда я начала писать ребятам, группа преобразилась, но этого всё равно было мало. Мы были в поисках жанров и вдохновения. Помню, как Серёга уговаривал меня петь с ними. Я очень боялась, что меня не примут, но дела, наоборот, пошли в гору.
— Ладно, ребят, давайте закругляться. В следующий раз встречаемся в день концерта, там и прогоним. Перед концертом не бухаем, не утруждаемся. Вы молодцы.
Сами тоже едем домой в надежде впервые за столько дней нормально выспаться. По дороге немного дурачимся.
— Серёж, на самом деле, у меня есть одна песня. Я её написала тогда, ну, в общем в тот день, когда я закрылась в комнате.
Лицо Серёжи мрачнеет, а руки сильнее сжимают руль.
— Я даже представить боюсь, что ты там написала, — серьёзно говорит он, а я кладу ладонь на его руку.
— Серёж, там ничего ужасного.
— Почему раньше не показала?
— Не было желания, — пожимаю плечами.
— Напой, Соф, — серьёзно просит парень.
И я пою. Мои строчки были о том, что я всячески пытаюсь его утянуть на сторону света, а он меня, наоборот, ко дну тянет. Ещё я пела о том, что забуду всё плохое, что было: таблетки, алкоголь. Но в этой песне я будто с ним прощалась.
— Я попрощалась не с тобой, — объясняю я, когда Серёжа паркуется у дома. — А с тем, кем ты был.
— Это очень красиво, я напишу свой куплет и попробуем написать музыку, чтобы песня запоминалась, — тихо говорит он.
— Не делай скорбное лицо, я давно всё забыла, — улыбаюсь я.
— А я нет, — тоже улыбается, но улыбка выходит горькой.
— Вот поэтому, Серёж, я и не хотела тебе её показывать.
— Всё путём, просто я был уродом.
— Все ошибаются, главное, кто ты сейчас. А сейчас ты для меня лучший друг, который не дал подохнуть от голода, депрессии где-то на трубах или под мостом, — говорю, пока мы едем в лифте на свой этаж. Серёжка смеётся, обнимая меня за плечи. — Правда, без тебя не знаю, где бы я была.
— Аналогично, Соф.
Быстро готовлю вкусный ужин, который обещала, а Логинов уходит в комнату. Видимо, думает над текстом.
— Серёж, иди ужинать, — зову я, на что тот бежит с другого конца квартиры, сломя голову, как бабуин, о чём я ему и сообщаю. Парень начинает изображать обезьяну, а я ржать.
— Ладно, Егорыч, давай, Сонька ужин приготовила, да, пока.
Стараюсь никак не реагировать на такие знакомые имена. Ужинаем за просмотром фильма, а потом расходимся по комнатам. Я ворочаюсь не один час, думая, как вытравить Стаса из себя, но понимаю, что он слишком глубоко под кожей.