Не откажусь от нас
Шрифт:
Меня пиздец как бесило халатное отношение Серёги к ней, когда они гуляли ночью, а на утро он её потерял. Я заебал Егора предельно, чтобы тот звонил и ей, и ему. Успокоился, лишь когда она взяла трубку. Горыныч всё прекрасно понимал и не лез со своими подъёбами. У него с Соней даже были хорошие отношения, ведь Котова помогала ему с Кэти.
— Стасян, да что-то тут не чисто. Серёга не колется, но какие-то странные у них отношения, тебе не кажется? — сам Егор копался в отношениях брата, как в собственном белье.
— Мне плевать.
— Охотно верю, — закатив
Учёба давалась мне легко, словно я родился с чертежами в руках. Отец устроил мне полную и подробную экскурсию по всем отделам. Я изучал работу каждого, чтобы полностью влиться в данный процесс. И это тоже мне нравилось. Мама периодически устраивала истерики, но я стоически держался.
Заказал Егору крутые часы, от которых сам ссался. Мы сняли клуб, куда созвали кучу народа, ведь мы всегда вертелись в этих кругах. Егор не особо любил такие сборища, но порой они бывали полезны для новых знакомств и поиска связей, в которых мы не особо нуждались. Люди собирались разные, но мы, в основном, тусили с адекватами, а не уродами-наркоманами.
— Ага, интимных, например, — заржал, как конь, Миха.
— Мих, вот, если такую связь установишь, то планета схлопнется к чертям, — хмурится Егор, а мы ржём.
— Да я пальцем поманю только, все мои будут.
— Судя по всему, пальцы у тебя атрофировались, — шучу я, и мы снова начинаем ржать.
— Просто я не нагулялся, — гордо заявляет Сава.
— Сав, дак ты не стесняйся, вон выход, иди ещё погуляй, — включается Емеля.
— Ой, идите вы нах… — договорить он не успевает, так как Горыныч кидает в него бутылку, и у них завязывается шуточная драка.
— Ебланы, — тихо говорю я, мониторя социальные сети группы "Лого". Подписчики, как обычно, критикуют и восторгаются. Кто-то проводит расследование о личной жизни ребят. Кто-то даже прикрепил фотки, где они вместе и целуются. Детально изучаю, чтобы понять, что не так, но когда парни начинают шевелиться, быстро сворачиваю страницу.
В пятницу у них премьера песни в полночь, но в клубе они исполнят её раньше. Я послушал их песни с какой-то другой солисткой — Аллой. Песни были туфта. А вот с приходом Сони появилось что-то интересное. Я, конечно, слышал, как она пела и играла на фортепиано, но на сцене её никогда не видел. Видео с концертов были ужасного качества, а когда слушал сами песни пару раз, то вообще не мог представить Соню, зная каждую тональность её голоса. Не узнавал её.
Мы с пацанами готовим сюрприз Горынычу в полночь. Звоним ему в домофон, говоря изменённым голосом, что приехала доставка, которую поднять нельзя, Горячёв должен спуститься. Ничего не понимающий спросоня парень легко верит, и вот уже стоит весь измазанный в торте. Без футболки. В одной лишь куртке. Зимой. Миха держит в руках шары, а Емеля гирлянду.
— Какие вы уроды, — ржёт Егор.
— Это ещё не всё.
Услышав выстрелы, Егор шугается, от чего мы начинаем ловить ха-ха, но это всего лишь салюты.
— Спасибо, пацаны, дайте я вас обниму, — кидается Егор к нам, а мы начинаем бегать по всему двору. Бедная консьержка
Когда мы уже набегались, и раздетый Егор порядком замёрз, решаем продолжить фуршет дома. Консьержка, как и ожидалось, еле сдерживает улыбку, а мы идём, как нашкодившие дети.
В квартире открываем бутылку дорогого виски, чтобы согреться и желаем Егору всего самого важного. Часов до трёх ночи мы вспоминаем детство, подростковый возраст и лежим покатом, рассматривая старые фотки.
— Ты помнишь, как мы в лагере Саву на слабо взяли, что он один в лес не сможет пойти, а потом пугали его, укая и хрустя ветками, — ржёт Саня.
— Ага, или как поехали на горнолыжный курорт, Стасян начал раскачивать фуникулёр, а ты орал, как бешеный, — возвращает шпильку Сава Емеле.
— Не было такого, — возмущается Саня, но Егор с хитрым видом врубает это видео, и вот мы снова лежим покатом.
— Блять, — давлюсь я смехом. — Егор, а помнишь ты белку поймал, и бежал от нас через все дачи.
— Да-да-да, — давится смехом Саня. — Потому что тебе показалось…
Договорить у Емели не получается, поэтому подхватывает Сава:
— Даму пиковую увидел, — хрипло от смеха говорит Савин, снова начиная хохотать.
— Стасян, а помнишь, как мы спиздили ёлку и бежали три километра, — давится Егор смехом. — А потом оказалось, что за нами никто не гнался, потому что в пакете была не ёлка, а сухие ветки.
— Блять, я щас лопну, — красный от смеха орёт Миха.
— Пацаны, — резко переключается на серьёзного Егор. — Если честно, то я вам безумно благодарен, за то, что вы у меня есть. Без вас было бы не то. Сколько мы уже пережили, а сколько ещё впереди. Давайте за нашу дружбу.
Чокаемся с пацанами, понимая, что пора ложиться спать. Всё же вечером ехать в клуб.
Встаём ближе к обеду, и почему-то сегодня уже не так весело. У нас раскалывается голова, а Горыныч ещё и хрипит, как прокуренная бабка, о чём ему сообщает Сава. Егор лишь показывает ему фак, сообщая, что всё в порядке. Он просто хочет быть сексуальным. Рубимся в плойку, бесимся и доводим друг друга. Как же повезло, что сегодня суббота и у нас целых два выходных.
Ближе к восьми вечера по-мужски собираемся за пятнадцать минут. Мы с Горынычем не изменяем себе. В чёрных слегка зауженных джинсах, он — в синей, а я в чёрной рубашке. Опездал Миша ограничивается футболкой, а Саня уезжает отдельно, чтобы забрать Нику, которая его и соберёт. Мы стебём его на эту тему, но он убеждён в том, что мы завидуем.
Грузимся в такси в районе восьми вечера, не намереваясь вести трезвый образ жизни сегодня ночью.
Когда приезжаем, то видим, что группа уже на сцене, причём Серёжа и Соня о чём-то спорят, яро размахивая руками.
— Да, Соня, блять, — рычит Серёга, а у меня всё внутри встаёт в стойку. Хочется хорошенько тряхнуть его, чтобы не разговаривал так с девушкой, но напоминаю себе, что она сама променяла меня на него.
— Завали, Серёж, прошу, — злится Соня. Раскраневшаяся, а глаза от злости поблёскивают в тёмной атмосфере клуба.