Не откладывай убийство на завтра
Шрифт:
– Ого! Интересно, Ангелина случайно не подсыпала вчера в чай снотворного?
В последний раз Катарина спала до полудня, будучи еще студенткой. С годами у нее выработалась привычка вскакивать максимум часов в десять, а сегодня…
Юркнув в ванную, Ката стала морально готовиться к поездке в салон «Шар судьбы».
«Интересно, по выходным он работает или придется подождать до завтра?»
На кухню она впорхнула одновременно с Ангелиной. У старушенции был довольно-таки бодренький вид, чего никак нельзя было сказать о бледной Маргоше. Подруга выглядела уставшей и хмурой.
– Добрый
– Долго вы в кроватке нежитесь, госпожа Копейкина, – прогудела Рита. – Как спалось?
– Чудесно! Знаешь, Ритунь, будто заново родилась.
– Завидую.
– А меня всю ночь кошмары мучили, – вставил Артемка.
– Мы с Павлом тоже глаз не сомкнули, – Рита с неодобрением посмотрела на мать, – по твоей милости, между прочим.
– Да? – удивилась Ангелина Дормидонтовна. – Странно, а мне чай не помог, может, нужно было выпить три чашки, как Павел Николаевич?
– Павел Николаевич лежит в лежку, ни жив ни мертв, и тебе, мама, лучше сегодня не попадаться ему на глаза.
– Ничего с ним не случится, подумаешь, провел ночь в туалете, не царь, как-нибудь переживет. Лучше на унитаз бегать, чем по бабам.
– Ангелина Дормидонтовна, Павел – святой человек, не наговаривайте: он не пьет, не курит…
– Ага, даже как-то странно, мужик равнодушен к табаку, к спиртному… начинают терзать сомнения.
– Какие еще сомнения?
– Значит, баба у него есть! Или, спаси господи, мужик.
– Мама!
– Что – мама, смотри, дочка, я тебя предупреждала, потом встрепенешься, да поздно будет. Помнишь, как у тети Лизы сын Сашка с мужиком жить стал? А ведь был нормальный парень, всегда чистый, опрятный, ноготки на пальчиках накрашены… красота! А потом – бац, с мужиками спелся. И ведь что характерно, никто не подозревал, как маскировался, мерзавец! Гляди, и твой…
– Я не хочу с тобой спорить, давай сменим тему.
– Как хочешь, девочки, может, чайку хряпнем с вишневым вкусом?
– Пей сама, я вчера хряпнула, еще один день провести в санузле мне не улыбается.
Катка включила телевизор, попав на выпуск новостей.
– Странно, новости в такое время…
Диктор тем временем говорила:
– За фильм «Вечнозеленая ель» он получил три награды. В памяти зрителей Любомир Круглов навсегда останется как один из самых талантливых актеров нашего кинематографа.
Копейкина замерла с пультом в руках, обалдело переведя взгляд на опешившую Марго.
– Не может быть! – пробормотала Ритка.
– Круглов умер? – Ангелина отставила в сторону гжельский чайничек и с тяжким вздохом опустилась на стул. – Ох, грехи мои тяжкие, – причитала пенсионерка, – горе-то какое! Он ушел из жизни, так и не узнав, что Вадим – его сын. Ой, ну надо же, пойду Вальке позвоню.
– Какой Вадим, ты о чем?
– Зинка родила от него сынулю, а он был не в курсе. Ой… ай… Зинка, стерва, все тянула кота за хвост, никак не могла решиться на откровенный разговор, гадина крашеная! Беда-то какая…
– Мама, ты про сериал говоришь?
– Конечно, про сериал.
– Иди в комнату! – зашипела Марго.
– Совсем молодой был, пятьдесят семь годков, мальчик, – Ангелина поплелась к себе.
– Ничего не понимаю, – Катка
Рита пожала плечами:
– Надо будет посмотреть вечерние новости, там должны будут озвучить причину его смерти.
На ватных ногах Катарина вышла из кухни. Весть о смерти Круглова была столь внезапной, что попросту не укладывалась в голове. Два дня назад человек был полон сил и энергии, а сегодня его нет… и больше никогда не будет. Разумеется, останется память, любовь поклонников, останутся фильмы с его участием, но самого человека этим не вернешь.
В сомнамбулическом состоянии Катка отправилась в салон Изабеллы. Сказать откровенно, наносить визит цыганке ей жутко не хотелось, но… после трагического известия находиться в четырех стенах было невыносимо. Необходимо переключиться на дела насущные, чтобы не думать о Круглове… пока не думать.
За те несколько дней, что она общалась с мужчиной, Ката прониклась к актеру симпатией. Он, пожалуй, был единственным человеком на съемочной площадке, который не старался постоянно играть какую-то роль, не носил на лице маску фальши и лицемерия. Естественно, у Любомира имелись тщательно скрываемые от широкой публики секреты, но назовите человека, у которого их нет!
Спустя двадцать минут Ката стояла в огромной пробке. Водитель «Мерседеса» дымил сигаретой, крича в телефон:
– Да х… полная, там авария, не знаю, когда приеду, без меня не начинайте. Да мне начхать, что люди собрались. – Он в ярости бросил телефон на сиденье через открытое окно.
Катка попыталась взять себя в руки: сейчас все наладится, пробка рассосется и…
– Шурик, твою мать! – услышала она хриплый женский голос, доносившийся из стоявшей неподалеку «восьмерки». – Сказала же, сходи узнай, что там случилось. Какого хрена стоишь, треплешься?
Кивнув супруге, щупленький мужичок потопал вперед, узнавать причину столь огромного затора. Ката откинулась на спинку сиденья. Ее терпения хватило ровно на пять минут, по истечении которых Копейкина вышла из «Фиата». Многие владельцы авто стояли у своих машин: кто-то нервно курил, кто-то говорил по телефону. Четверть часа спустя она увидела щуплого мужика, быстро вышагивающего к автомобилю.
– Что там произошло?
– Надолго застряли, «жигуль» врезался в «Вольво», царапина крошечная, а они стоят, ждут агента. Когда он приедет, фиг знает, даже ментов нет. Эх, на день рождения тещи опаздываем, – он достал сигаретку.
– Шурик! Опять болтаешь, ну, сколько можно ждать? А ну, быстро подойди сюда!
– Корова недоеная, – пробормотал мужчина, – вся в мать, чтоб их черти забрали! – А уже через секунду мужичок кричал: – Иду-иду, Машенька, не нервничай, ласточка!
Катка села в машину.
Пробка рассосалась через час, в салон «Шар судьбы» Копейкина приехала без четверти три. Зашла в небольшое помещение. Первое, что она увидела, – стол и сидевший за ним молодой парень, энергично щелкавший по клавиатуре. Чуть в стороне на стуле восседала полноватая женщина лет пятидесяти. Время от времени дама поглядывала на часы, нервно постукивая пальцами по сумке.